25 марта в ТЦ «Зимняя вишня» произошёл страшный пожар, унесший огромное количество жизней. Огонь бушевал всю ночь, а завалы полностью не удалось разобрать до сих пор. Корреспонденты «Газеты Кемерова» работают на месте событий. Они собрали истории очевидцев страшной трагедии.
Мы не публикуем полные имена опрошенных из этических соображений, на момент интервью люди находились в состоянии шока
Родственники пропавших: «Мама, нас там закрыли»
Люди стоят за линией оцепления, порядка 50 человек. На часах — 18:30, третий час их близких не могут найти. Все семьи собрались у обочины, в двух шагах от полыхающего ТЦ. Большинство — родители. От него их отделяет узкая проезжая часть — путь во двор. Когда по ней проносится жёлтая скорая, люди замирают. Вдруг там их ребёнок?
Рядом припаркован автобус. Там можно погреться, внутри дежурит психолог. Сюда приносит списки фамилий из стационаров. Их зачитывают, как только появляется новая информация. Люди слушают, просят повторить несколько раз, обзванивают больницы сами. Большинство остаётся на улице, несмотря на холод.
Несколько семей стоят рядом, в стороне от других. Их дети приехали в Кемерово, чтобы пойти в кино.
— Шесть девочек не вернулись, у меня там дочь, — молодая женщина плачет. — Наши дети пошли в кино, они учатся в одном классе. Мы ждали их внизу. Они до сих пор не вышли. Не успокаивайте меня…. Там же выжить невозможно, такой дым. До сих пор горит…
У Маши в торговом центре — муж и шестилетний сын. Она вздрагивает от каждого телефонного звонка, ждёт, что они выйдут на связь.
— Решали, в «Космос» нам пойти или в «Зимнюю вишню»… Я осталась дома — пришла после смены, давление упало. Легла поспать, а муж и сын пошли смотреть мультфильм. Когда проснулась, их не было, из соцсетей узнала о пожаре и приехала сюда. Телефон не отвечает. Они обязательно позвонят, если живы. У меня такой муж — он не только сына, он бы других людей спас бы… Он бы мне обязательно позвонил.
Все входят в автобус, чтобы послушать список людей, которые находятся в ожоговом центре и в третьей городской. Их привезли волонтёры горноспасательного отряда. Они работают здесь весь день. У окна сидит пожилая женщина, бледная и заплаканная. Она потеряла в торговом центре троих детей. Старшей 12, младшим 5 и 6 лет.
— Они бы просто не смогли выбежать. Если бы там эта суета, толкотня началась, они бы просто не смогли… Как сидели на своих местах, так бы и сидели, ждали. Ждали, что их спасут. Только в фильмах спасают. Девочка моя звонила, кричала: «Мама, нас закрыли! Мы не можем выйти». По всей видимости, там пробка была, раз её возле дверей не было, и она не могла выйти… Больше мы до неё дозвониться не можем.
Рядом сидит молодая девушка, которая каждые несколько минут проверяет телефон.
— У меня там 12-летняя сестра. Мы приехали в кино, сами не из Кемерова. Живем в 50 километрах от города. Я не могу её найти, она не звонит. Почему так долго? Почему мне не говорят, что с ней?
За линию оцепления приходят волонтёры. Катерина приехала из Рудничного района вместе с мужем, чтобы развозить людей домой, если потребуется. Она покупает родителям чай в «Подорожнике». Её сначала пропускает очередь, а потом продавец молча выкладывает перед ней сладкие пироги и бутерброды с колбасой. Она их купила сама, чтобы тоже помочь. На месте трагедии Татьяна разносит близким пропавших домашнее молоко, ехала сюда 60 километров, чтобы помочь. Кто-то привёз пледы, кто-то — сладости. Таких людей много. Город сплотился перед большой бедой.
На часах — 20:10. Волонтёры и полиция собирают пострадавших в колонну и ведут в оперативный штаб, который открыли в школе № 7. Она находится совсем рядом, но мы переходим на другую сторону, чтобы не подходить близко к горящему зданию — опасно. Проспект Ленина оцеплен. Вдоль линии стоят люди — все жители близлежащих домов, все, кто приехал.
Мы поворачиваем в школьный двор. Слева от нас — горящий торговый центр, вид со двора. Полыхает крыша и четвёртый этаж. Родители смотрят на него с ужасом.
В школе всех родственников пропавших собирают в спортзале. За несколько минут он полностью наполняется людьми. Следователь просит каждого подойти, рассказать, кого он ищет и был ли он в торговом центре в момент пожара.
— Вы спрашиваете, где мы находились? А если мы дома находились? Наши дети с учительницей туда пошли! — ждать уже нет сил. Люди срываются на слёзы, крик.
— Вы понимаете, мы должны кого-то искать, — глухо отвечает следователь.
Соне 12 лет. Мама не отпускает её руку и плачет: она едва не потеряла дочь. Девочка была в «Зимней вишне» за несколько минут до того, как начался пожар. На четвёртом этаже она отдыхала с подругой. Когда они спускались вниз, услышали крики: «Пожар! Бегите!» На улице уже собирались люди. Девочки остались там. Они видели наверху девочку из параллельного класса, надеялись, что она спустится.
— Мы простояли на улице два часа, видели, как люди плакали, обнимали друг друга. Всем было страшно, никто не расходился. Внутри оставались люди, поэтому мы не могли… Я позвонила маме и сказала, что жива. Нашу одноклассницу мы так и не увидели. Но нам позвонили: сказали, что её вывели пожарные, что она жива. После этого я ушла домой.
Соня и её мама пришли в штаб. Там их близкий человек, который ищет своих родных. Единственное, что можно сделать сейчас — просто быть рядом.
Родственники проводят в штабе всю ночь. Многие из них остаются там и сейчас.
Очевидцы пожара: «Еще две секунды — мой сын бы погиб»
Мария вместе с двумя детьми, мужем и свекровью находилась в торговом центре «Зимняя вишня», когда начался пожар. Её старший сын и свекровь чудом успели выбраться из горящего батутного центра.
— Мы приехали в «Зимнюю вишню» в 14:30 — мои сыновья двух и восьми лет, муж и свекровь. Людей было очень много — на первом, втором, третьем этаже. Мы поднялись на четвёртый, в детский центр. Там шёл детский праздник, по залу ходил клоун, рядом с катком были накрыты столы. Мы с младшим сыном пошли в детский лабиринт. Из него очень непросто выбраться. Меня с двухлетним ребёнком вовнутрь не пускали, но я всё равно пролезла с ним. Мы не забирались туда, где проходы узкие, и ушли в 15:40.
Встретились с мужем и старшим сыном, свекровью. Играли в автоматы с детьми. В 15:50 старший сын проходил канатную дорогу. Младший заплакал — муж предложил выйти с ним на улицу, покатать на коляске. Со старшим мальчиком осталась свекровь.
Мы с мужем и младшим ребенком подошли к гардеробу. Я взяла одежду сына, не успела ему второй сапог надеть, как увидела людей. Они бежали с четвёртого этажа. Не было слышно ни хлопка, ни сирены. Мы сначала подумали, что они из кинозала — хотят одежду быстрее забрать. Но поток не прекращался, на лицах был ужас, они кричали: «Пожар, бегите!» Через минуту повалил дым. Муж побежал на лестницу — за старшим сыном и свекровью.
Через полторы минуты они вернулись. У старшего сына была красная половина лица и рука — ожоги. Муж сказал, чтобы мы немедленно спускались, а сам вернулся за коляской. Мы бежали по пролёту вниз и кричали, чтобы люди уходили из здания. Люди на втором и третьем этаже не понимали, что надо спасаться. Никто не знал, что происходит. Охранников не было, эвакуацию никто не организовывал.
Мы спустились. На улице уже стояла толпа, валил дым. Мужа все не было и не было. Он вернулся через шесть минут. Оказалось, он снова поднимался наверх — увидел, что я без куртки. Но там было черно. Криков не было слышно. Он сказал: «Если бы я кого-то услышал, может, успел бы сделать что-то». Все тихо было. Настолько все было закупорено в этих кинотеатрах.
Я узнала, что пожар начался на глазах у моей свекрови. Сын был на канатной дороге, в 16:00 раздался громкий хлопок в левом углу батута. Он сразу же загорелся, пошел дым. Пламя мгновенно охватило всё. Счёт шёл на секунды. Мой ребёнок в это время висел на полутораметровой высоте на канатной дороге. Мужчин, которые его пристегнули туда, уже не было. Свекровь не могла до него добраться — она пожилая.
Появилась девушка. Не знаю, кто она. Забралась туда и сняла моего сына. Если бы не она, он бы погиб. Все вместе они выбежали оттуда. Свекровь говорит, в батутном центре уже никого не было, когда они убегали. Всё было в огне. Ни сирены, ни распрыскивателей воды, вообще ничего не было. Люди спасались — кто услышал, тот и успел выбраться. Они действовали инстинктивно, была паника.
Еще две секунды — моего ребенка могло не быть. Вместе с мужем и с мамой. Я благодарна богу, что мы живы остались.
У нас одноклассница сына погибла в кинотеатре. Мы сначала узнали, что девочку ищут, потом позвонили их старшему сыну в Петербург. Он там учится. Оказалось, что родители звонили ему, говорили, что задыхаются в зале. Прощались. Они там были всей семьей — мама, дочка и папа. Их машина возле «Зимней вишни» стоит до сих пор.
Сегодня я повезу сына в ожоговый, а потом к психологу. Нам сообщили, что окажут психологическую помощь. Самостоятельно это невозможно перенести. Старший сын замкнулся в себе. Не хочет разговаривать на эту тему. Ему до сих пор страшно.
