Ну вот представьте себе такую сценку: лето 2001 года, ступеньки первого корпуса КемГУ, толпа до упора счастливых 17-летних пареньков и девчонок. Мы только что узнали, что приняты на первый курс славного факультета истории и международных отношений, ура-ура-ура! А может, это всё чуть позже было, когда нас уже по группам распределили. Не важно — в любом случае лето, счастье и всеобщая доброжелательность. И минимум снобизма — это для нашей сценки очень важно.
«Ребят, а давайте знакомиться!» Давайте. И как-то так получилось, что, представляясь, все указывают свои «географические координаты». Ну иногородние понятно, а что там с кемеровчанами? Центр, Ленинский, кое-кто с ФПК, Южный, конечно — полный набор. «Ну а ты откуда?» «Кировский». «Кировский?!» — и вот тут надо бы интонацию передать… но 15 лет уже прошло, ребят, и забыл я уже точно интонацию. К чему она ближе была? К «чувак, а как ты там выживаешь?». Или к «чувак, а что ты тут делаешь?». Что-то такое, где-то между. И, главное, искренне так, с сочувствием…
Наша память избирательна, как урна, это классик верно подметил. Поэтому не исключено, что большую часть этой сценки я позже себе додумал. На контрастах поиграть всегда заманчиво — а Кировский, мой родной район, для этого таки даёт много оснований. Репутация у старичка (1934 года рождения) действительно не очень — отдалённый, экологически сомнительный, ещё раз отдалённый… Да и вообще, «это же бандитский район». И не понятно даже, где начинается и где заканчивается — то ли сразу после моста, то ли где-то там, дальше, в неведомых и по умолчанию опасных дебрях частного сектора. «А что, там не только частный сектор есть? — Ну не знаю, мы там один раз как-то на Мариинск проезжали и ничего такого не заметили. Или на Мариинск — это не через Кировский?»
Да знаю я, что безбожно пересаливаю, знаю. Я просто сразу хочу сказать, да вы и поняли уже, наверное — это совсем не практический какой-то материал, не «десять советов по ребрендингу окраинных районов». Будет у нас и такой, дайте срок. Но сейчас — просто признание в любви. Любви довольно трудной, потому что… Ну вот есть у нас в городе чудесная Весенняя, которая всегда такой и была, только кафешек всё больше становится. Есть центр как таковой, который, представляете, Шура, местами и впрямь не уступает каким-нибудь центральноевропейским образцам уж точно. Есть бульвар Строителей, вроде в серых «блочках» весь, ан нет, ещё и лёгкое дыхание там, потому что широко и просторно, и перспектива видна, причём во всех смыслах. Есть тоже правобережный Рудничный с новой застройкой по проспекту Шахтёров, которую и ругают почём зря, но сколько знакомых у меня туда в последние годы переселилось…
И есть Кировский. Там, за рекой, в тени деревьев. Он начинается на самом деле со стелы посреди частника, с крутого спуска и подъёма по трассе — вряд ли это сознательная метафора, хотя и заманчиво. А вот про деревья — это не ради красного словца, он действительно очень зелёный, Кировский. Зеленью у нас особо в городе не удивишь, но старичок и здесь отличился. Берёзовая роща, переходящая в набережную с наивными газончиками посреди местного променада — эти газончики вроде бы давно вытоптать должны были, но нет, целы анютины глазки, раз недели в две самолично проверяю.
Ещё одна роща, на пути к «больничному городку», оттого, наверное, и меньшей популярностью пользуется — прогулки там обычно проходят под аккомпанемент мыслей про больничные-эпикризы-анамнезы. Но сама рощица в этом точно не виновата, она старается — как минимум вывести нас от больничных корпусов к площади у ДК и улице 40 лет Октября, самой нашей центровой. Она, конечно, играет на понижение по сравнению с блистательной почти тёзкой из настоящего центра — да оно и из названия понятно. Но всё же — те же дома с претензией на «благородную» старость, а уж про очередную здешнюю аллею я и говорить не буду, расхвастался. Здесь было много заводов, половина района на них и работала, а потом заводы закрыли, и оказалось, что нет худа без добра — зацвёл Кировский. Зато работы стало намного меньше, и мы теперь ездим «в город», так вас, левобережных, и называем.
Потому что город именно там, а мы особо не претендуем, хотя нам и хотелось бы. Нет, не то чтобы стать центром мироздания или тем благословенным пригородом из нездешних мест, куда и стремятся перебраться молодые специалисты средних лет с семьями да машинами. И третий мост, хотя бы и понтонный, прямо с того берега, к нам тоже не скоро перекинут, это ясно. Но вот пугалом, сдаётся, пора уже и переставать быть.
Когда любишь, трезво судить нельзя, всем это известно, но вот вам двухминутка объективности — Кировский меняется. И уже не одна вольная гопота на выпасе (да и раньше не одна она была), но и молодые пары с колясками. И не едкое марево имени «Прогресса» и «Коммунара», а едва ли не самый чистый воздух в городской черте. И фонтан, вон, около детской поликлиники опять запустили. И пацаны на «Кировце» поднимают в воздух «круглого» — ну тут вообще ничего не поменялось за десятилетия, разве что на место «Кройфов», «Марадон» и «Зиданов» пришли, а как же, «Лионели» с «Криштиану». А если бы ещё гипермаркет построить, да вот хотя бы на месте сгоревшего корпуса мединститута…
Нет, ребята, он взаправду меняется. А в чём-то остаётся как раз неизменным, и это тоже нормально. Особенно если, как сформулировал тот же классик, «взглянуть с любовью». Я понимаю, это наивно очень, но, может, одновременно с серьёзными «планами развития муниципальной инфраструктуры» (совершенно от балды сейчас) ещё и с любовью взглянем, а? Окраинный, зеленеющий, с плохой репутацией, с уютными улочками, с анютиными глазками на набережной, всегда проездом, всегда между прочим и в конце отчётного доклада. Ждущий, когда о нём вспомнят и возьмутся всерьёз, и не уверенный, что ему это так уж надо… Извините, как-то сумбурно получилось, да? Ну так любовь стройному слогу не всегда способствует — краснеешь, запинаешься, теряешь нить… Что в 17 лет, что сейчас, что теперь уже навсегда.
