Рабочие выходные спасателей

С момента открытия горнолыжного сезона в Шерегеше спасателям поступило более 350 вызовов. Это и травмы, и потерявшиеся, и даже один смертельный случай – у 39-летнего мужчины прямо на вершине горы остановилось сердце.

Особенно по выходным спасительный для горнолыжников телефон разрывается от звонков. Бывает так, что за несколько минут поступает сразу целый десяток вызовов. И каждому в ответ громко и четко: "Спасатели. Гора Зеленая".

В ожидании вертолета

Их смена начинается в 8.30. Первым делом надевают пятикилограммовые лыжные ботинки. "Мы себя чувствуем в них космонавтами. Пальцы вон скручиваются и в носок лезть не хотят", – обуваясь и морща при этом лоб, говорит Александр Кетов. Чуть что случись, и на переобувание времени не будет, поэтому до самого вечера приходится терпеть сковывающую движения неудобную и тяжелую обувь. Кто-то из ребят тут же подхватывает: "Иногда домой приходишь, спать ложишься. Чувствуешь что-то не то – глядь, а ты в лыжных ботинках!"

Ботинки выдают на пять лет. В лучшем случае их хватает на три сезона, так как спасатели все пять дней своего дежурства на горе буквально в них живут. В каждой из двух смен – по шесть человек из Таштагольского поискового аварийно-спасательного отряда. Я попала в смену Александра Колесникова. На горе он работает уже десять лет. Кстати, в этом году столько же исполняется и телефонному номеру спасателей – 8 903 985 99 48. Сейчас невозможно даже определить, сколько раз эти цифры набирали попавшие в беду туристы.

"Некоторые почему-то думают, что к ним на помощь незамедлительно прилетит вертолет, который умеет приземляться и на деревья, и в сугробы. Особенно это касается "потеряшек". Когда нужно протопать не один километр на своих двоих, многие сдуваются. Зимой больше минуты не рекомендуется отдыхать, а идти без остановок по лесным сугробам даже в снегоступах не такое уж и легкое занятие. Приходится разговаривать жестко – иначе не получается. Выводили не так давно парня с девушкой из леса. Так он весь изнылся. Пришлось пристыдить: специально, чтобы он слышал, девушку попросил хорошенько подумать насчет такого жениха", – рассказывает Евгений Настенко. Он работает спасателем всего три года. Попал в отряд не сразу – два года ушло на то, чтобы получить заветное удостоверение. Перед этим, кстати, работал взрывником на Таштагольском руднике.

Александр Колесников, Михаил Брагин и Александр Кетов в конце 80-х познакомились в турклубе при контрольно-спасательном отряде. Их увлечение быстро переросло в профессию. С тех пор каждый из них – и турист, и спасатель в одном лице. Вот и сейчас, как в старые добрые времена, они работают командой. "У нас даже размер ног у всех одинаковый!" – отмечает Кетов. И это уточнение не такое уж и поверхностное. Случайных людей в этой профессии не бывает.

В их смене работает бывший горноспасатель Владимир Абдураимов. Он немногословен, но при этом очень улыбчив. По взгляду чувствуется – за свою трудовую жизнь этот человек повидал многое...

В помещение с улицы наконец-то заходит старший смены Александр Колесников. Сказал, что подъемники из-за сильного ветра все еще не работают.

Потом, улыбаясь, с задумчивым видом добавил:

– Неужели, в самом деле, не работают качели, карусели?

– А мы думали уже очередь надо идти занимать, – шутит брат Кетова Василий.

Ближе к полудню "карусели" все-таки заработали.

Абдураимов как всегда остается на нижней базе. Его стихия – пологие участки трасс. На снегоходе он быстро доставляет пострадавших к бригаде скорой помощи. Основная пятерка: Колесников, Брагин, братья Кетовы и Настенко тут же отправляются на вершину.

"Скорую" к гостинице

Поднимаемся на кресельном подъемнике вместе с Женей. Сильная метель не просто скрывает красоту окружающих просторов, так еще и движения сковывает. Ветер ледяной и очень сильный. Через пару минут у меня белеет щека. Не могу снять перчатку – боюсь уронить ее вниз. Мой спутник тут же прикладывает теплую руку к побелевшей щеке.

– Жень, а почему спасатели не имеют права оказывать первую доврачебную помощь? – буквально кричу, потому что ветер сильно приглушает звуки.

– Мы оказываем только первую помощь, то есть поддерживаем жизнь пострадавшего. Остальное ложится на плечи медиков. Мы не можем, например, даже уколы ставить обезболивающие. Почему? Спроси лучше у тех, кто это придумал...

Какое-то время помолчали. Следующий вопрос был уже на другую тему:

– А вам приходилось снимать людей с подъемников?

– В этом году нет, а вот в прошлом – человек 30 снимали.

– Тут же высоко очень.

– Метров семь точно будет. Ну а куда деваться? Поднимаешься по тросу в альпинистском снаряжении к креслу с пострадавшими, закрепляешь специальное устройство и спускаешь потихоньку на веревке. Мерзнуть же никому не хочется.

На вершине Зеленой возле небольшого металлического вагончика стоят наготове лыжи и спасательные сани для эвакуации или, как они еще называются, акья. В простонародье именуются "икарусом". Некоторые туристы иногда с интересом спрашивают у спасателей: "Сколько стоит прокатиться на этих штуках?" Хотя те, кого в них, как правило, везут, радости особой не испытывают.

В самом вагончике тепло и уютно. Стены увешаны картами и фотографиями. Прямо напротив входа снимок ноги с зашитой раной. Парень несколько лет назад принес это фото спасателям в качестве подарка, чтобы другим неповадно было. Дело было так: в погоне за покатившимся сноубордом упал прямо на него и рассек себе ногу. "Ваня наш, кстати, до сих пор все в тех же зашитых штанах ходит. Я у него заплатку видел, хотя прошло уже года четыре. Я так понял, они у него как талисман", – добавляет Миша Брагин. Как я потом узнала, только на перевязки у спасателей за один сезон уходит около 500 бинтов.

"Надо, кстати, "спортканал" настроить", – с этими словами Миша поднимается и выходит на улицу, чтобы откидать от окна снег для обзора. Буквально через минуту "телеканал" уже работает, и хорошо видно как пролетают одинокие спортсмены, не испугавшиеся холода.

Пока нет свойственного для выходных наплыва туристов, можно согреться за чашкой чая, занять себя нардами или шахматами. В этой маленькой каморке очень хорошо слышно, как завывает ветер: такой шум отлично подошел бы для озвучки фильма о северном полюсе.

Начинаю задавать свои вопросы Александру:

–А все-таки у кого травм больше – у лыжников или сноубордистов?

– Специально не отслеживаем, всегда по-разному.

Тут же звонит телефон:

– Алло, здравствуйте. Спасатели. Гора Зеленая. По протяженности вы сколько проехали? В районе развилки или выше? А в чем она одета? На лыжах? На борде? Хорошо, спасибо. Скажите ей, чтобы лыжи крестиком поставила, – Колесников кладет трубку и обращается к нам. – Я, говорит, не могу объяснить, где находится пострадавшая.

Он тут же перезванивает женщине: 

– Алло, спасатели. Гора Зеленая. Еще раз уточните, на каком подъемнике поднимались?

 

После того, как Кетов с Брагиным отправились на помощь горнолыжнице, Саша добавляет:

– Как правило, все время говорят одно и то же: "Мы сейчас на горе Зеленая. Вот уехали". Гора большая, рассказывайте дальше. Раз, пауза в ответ. И вот уже начинаешь гадать, задавая наводящие вопросы. Какого цвета опоры подъемника, на котором вы поднимались? Когда вышли с подъемника, куда поехали: вправо или влево? Порой долго приходится искать, особенно когда человек не может толково объяснить свое местоположение. Бывают иногда ложные вызовы: человек упал, тот, который мимо проезжал, позвонил и сказал, что видел, как он упал, и у него лыжи отстегнулись даже.

Женя добавляет:

– Бывает, ходишь, их ищешь, а они в кафе сидят. Однажды девушку искали, нашли в "Кукурузе" (магазин в поселке Шерегеш – прим. авт.). И ведь лазили в темноте вокруг каждой елки!

– Или звонят: "Помогите!Спасите! У меня сноуборд уехал куда-то в лес".

Или, например, вызывают. Приезжаем, а там девушка просто устала. Спрашиваем, почему ехать не можете? Говорит, снег глубокий, вот и не могу.

– Подождите, то есть они даже вас не предупреждают, если меняют свои планы? – с удивлением интересуюсь я.

– Оооо, а зачем?

– А те, кому вы помогаете, спасибо хотя бы говорят?

– Аж два раза. Некоторые говорят, а некоторые только и делают, что ругаются. Мы же спасатели, мы обязаны. Да мы и не ждем благодарности, – отвечает Женя.

Бывают и такие "экземпляры", которые неоднократно попадают буквально в одни и те же ситуации.

– Снегоходчики у нас были как-то перед самым Новым годом. Застряли в лесу, бензин кончился, замёрзли, куда идти не знают, – рассказывает Колесников. – Мы их вытащили, а они на следующий день пошли снегоходы вызволять, и снова застряли. Мы их опять вывезли. Домой зашли без десяти двенадцать. Хорошо, что хоть к бою курантов успели.

Из разговора по рации слышно, что Абдураимов уже выехал на снегоходе за девушкой, растянувшей связки коленного сустава. Саша вызывает "скорую" к гостинице "Мустаг". Раньше это делал дежурный фельдшер, сейчас эти обязанности переложили на спасателей.

Следующий звонок от туристки нас всех несколько смутил:

– Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, как можно на прием к врачу попасть?
– У вас что-то случилось?
– Да случилось, но давно…

Не прошло и 20 минут, как снова вызов. Колесников по рации передает товарищам на трассе:
– Сноубордист в костюме дракона. Что-то с голеностопом.
– У драконов есть голеностоп? – спрашивает Саша Кетов. Он никогда не упускает возможности пошутить.
…
– Где он? Я его не вижу.
– Посмотри на небо, может он там.

И снова вызывают "скорую" и везут травмированного к машине.
Если задуматься, то у спасателей работы каждый день хватает сполна. На горе 16 трасс, а их – всего шесть человек. Для сравнения, за рубежом на одну трассу приходится два спасателя. В Шерегеше, конечно, в будние дни нагрузка не такая большая, как на международных курортах, но все же в выходные пострадавшим иногда приходится ждать своей очереди.

"Красота среди бегущих, падающих и ползущих"

Цитирую Колесникова. Мне кажется, эта его фраза очень подходит к характеристике второго дня моего пребывания со спасателями. Небо прояснилось, гора оживилась. Буквально за пару часов вызывали "скорую" 14 раз! Это, кстати, рекордное количество в этом сезоне. В прошлом бывали дни, когда насчитывали и по 17.

Все случаи обязательно регистрируют в журнале. Тут целый список историй – у кого колено, у кого спина, у кого-то неудачное столкновение с деревом, например.

 

Что удивляться, при мне за 15 минут на телефон поступило сразу 10 вызовов подряд. Все спасатели отправились на помощь пострадавшим, а я осталась на базе – за ними мне не угнаться. По рации каждые две минуты слышны позывные: "Шестой девятому", "Пятый седьмому" и так далее.
Привожу отрывки из радиопереговоров:

– Ребенку плохо. Столкновение.
– Отправляюсь туда.
– Сектор "Е". Скорее всего, компрессионный перелом позвоночника. Девушка.
– Седьмой девятому, ответь! Ребенок руку повредил. Просили поскорей.
– Нет тут ребенка никакого.
– У парня судороги.
– Серьезно сбили женщину.
– Вызывайте "скорую". Девочку на руках вниз сейчас спущу.

И это все – за какие-то полчаса! День оказался очень насыщенным. В таком ритме у спасателей и проходят выходные.

Я в этот день успела пообщаться с заместителем начальника Таштагольского поискового аварийно-спасательного отряда Алексеем Кияницыным. Он приехал посмотреть, как работают товарищи. Сам он с 14 лет занимался спелеологией, тогда и попробовал себя в роли спасателя.

Из нашего разговора мне запомнился один случай про абонента, который так и не ответил. Оказалось, довольно типичная для этих краев история: "Сноубордист ближе к вечеру позвонил и сказал, что потерялся. Мы выдвинулись его искать. Звоним, а у него: "Абонент временно недоступен". Мы уже и полицию подключили к поискам. Узнали и как зовут, и где живет, и сколько лет ему. И вот на следующий день вызов опять от сноубордистов в том районе. Один из них головой в ручье застрял. Приехали, спасли, а в этой компании оказался тот самый "недоступный абонент". Говорит, а что вы ко мне так и не приехали? Смеется. Ему смешно, а мы всех на уши подняли. Неужели сложно позвонить и отменить вызов, сообщить, что ты самостоятельно и благополучно вышел?"

Я задавала Кияницыну практически те же самые вопросы, которые озвучивала спасателям днем ранее. Хотелось выявить какую-то аксиому их спасательской жизни. Понятно, что работают они слаженной командой, что случайных людей не бывает в их профессии, что для них это не просто работа, а состояние души. И все-таки чего-то все равно не доставало, пока не услышала следующее:

– Почему мы не ждем слов благодарности? Да потому что у людей ассоциация со спасателями – это боль. Что тут хорошего? – рассказывает Алексей. – Всякие нам люди попадаются. Бывает, хотят помочь, но все портят. Один лыжник в сильную метель застрял в лесу. Другой – нам решил дорогу показать, хотя мы его об этом не просили. Вот и запутал следы. В тот вечер лишь на расстоянии вытянутой руки можно было нащупать елку. Турист, находясь в этом аду, реально приготовился помирать. И мы ведь нашли и вывели его. Не знаю, иногда мне кажется, что за нашими плечами ангелы-хранители. Никакие навигаторы, телефоны в таких ситуациях, в которых иной раз наши ребята оказываются, не помогут.