Трудовик — рукастый небритый дядька, любящий заложить за воротник. Девочки — за плитой и швейной машиной. Мальчики со стамесками, вытачивающие скалку на станке. Предмет, в котором ничего не надо заучивать, зато нужно многое делать руками. Примерно такие ассоциации с уроками труда сложились у поколения, окончившего школу в промежутке от 1980-х до 2000-х. 

Сейчас эти люди отправляют в среднюю школу уже собственных детей и внуков — и удивляются тому, что для уроков труда нужна тетрадь и компьютер, а варить борщ будут только через год и всего один раз. Давайте разберёмся, что изменилось на уроках труда в современной школе, куда делись табуретки и при чём здесь робототехника, модульность и лишняя ответственность.

Обойтись тетрадкой

Дочь Ольги перешла в шестой класс кемеровского лицея № 23. Здесь уже несколько лет как смонтировали оборудование в кулинарном и швейном классах. В отдельном кабинете — ещё и современные токарные станки. Всё стоит новенькое, блестящее и… неиспользованное. Дети на уроках погружены в теорию: вчера конспектировали настройку лучковой пилы, сегодня изучают устройство станка СТД-12М. Теперь дочь Ольги знает, что у станка есть задняя бабка, передняя бабка и подручник. Правда, к самому станку она не подходила ни разу — практических занятий не предусмотрено.

— Хоть бы в реальности показали, что вот он — станок. Когда он на картинке, это попросту скучно разглядывать детям в 11-12 лет, — грустит Ольга.

Администрация школы объясняет положение так: педагогов на то, чтобы разделить классы на группы, не хватает, а целиком весь класс ни в один из оборудованных кабинетов не поместится. Поэтому учительница ограничивается теорией, а практические занятия предлагает выполнить дома — с родителями.

Схожая ситуация в кемеровской школе № 33: уроки труда здесь тоже теоретические. Правда, условий для каких-то других в школе и нет: ни кухонных плит, ни новеньких станков. 

— На родительских собраниях учителя говорят, что можно обойтись и тетрадками: программа, мол, это допускает. Неформально добавляют: какие иглы, какие молотки с гвоздями? Не дай бог ребёнок травмируется! «Это ведь вопрос безопасности». Я так понимаю, что в том числе и безопасности педагогов, которых за происшествие на практическом занятии по голове не погладят. А когда нет занятий — нет и происшествий, — рассказывает отец пятиклассника Станислав.

Оба родителя наперебой вспоминают собственное детство. Станислав рассказывает про чудаковатого сгорбленного трудовика без одного пальца, старые резиновые фартуки и деревянную стружку; вспоминает, как он выточил скалку для теста на станке и торжественно вручил дома маме. Ольга говорит, что только на уроках труда она и научилась готовить: родителям в девяностые было попросту некогда её учить, они работали с утра до вечера. 

Теперь, видимо, родители считаются людьми более свободными, потому что кулинарные азы её дочь проходит таким порядком: на уроках учительница объясняет, что нужно делать, но готовят дети исключительно дома. 

Далее неожиданный поворот: администрации обеих школ ничего не нарушают. Федеральная программа по трудам действительно составлена так, что теоретических занятий в ней больше, чем практических. Более того, среди целей программы практические навыки не упоминаются вовсе.

Навыки — не цель

Федеральная рабочая программа по учебному предмету «Труд (технология)» на 2025 год доступна на сайте Минпросвещения РФ. Из пояснительной записки к ней сходу понятно, что нынешние уроки труда — не совсем те, что раньше. Вернее — совсем не те.

В советской школе программа ставила чёткую цель: развитие практических навыков. Детей учили делать табуретки и готовить борщ не для чего-то ещё — их именно что учили делать табуретки и готовить борщ. А уж попутно, конечно, прививалась трудовая дисциплина и уважение к труду, воспитывались советские люди, которые должны будут построить коммунизм. 

Программа 2025 года формулирует конечную цель иначе: «формирование технологической грамотности, глобальных компетенций, творческого мышления». Навыки, как видим, не упоминаются. Практические занятия в программе, конечно, есть, но в таком контексте они не цель, а лишь средство. Школьники должны приобретать «базовые навыки работы с современным технологичным оборудованием», чтобы ознакомиться с разными профессиями и выбрать какую-то себе. Поэтому табуретки и борщ (точнее, «блюда» и «изделия») в программе упоминаются, но выполняют вспомогательную функцию: познакомить с технологиями обработки материалов и профессиями. При этом гораздо больший акцент программа делает на робототехнике, компьютерной графике, 3D-моделях и автоматизации.

Иными словами, программа по трудам в 2025 году вообще не ставит целью научить кого-то готовить, шить или слесарничать. Мир изменился — изменился и труд. И хотя занятия должны строиться «на неразрывной взаимосвязи с трудовым процессом», на практике взаимосвязь всё же разрывает то нехватка оборудования, то дефицит кадров, то чей-то страх.

От стамески к 3D-моделированию

Ожидания Ольги, как и многих других родителей, завышает роскошное оборудование в новых школах. В их детстве такое и не снилось — поэтому родители думают, что сейчас их детей быстро научат всем пользоваться. Но программа предмета не подразумевает, что школьники будут регулярно готовить еду или резать металл. Например, «приготовление блюда» — это лишь пара практических занятий в рамках модуля, одного из многих.

Модульность современной программы по трудам означает, что дети, переходя из класса в класс, изучают одни и те же темы, но каждый раз погружаются всё глубже. Например, в модуле «Робототехника» в пятом классе они только записывают в тетрадку принципы работы роботов и базовые принципы программирования, в шестом — собирают мобильного робота, в седьмом — сами программируют контроллер, а к девятому должны попробовать управлять беспилотником.

Обязательных модулей всего пять: «Компьютерная графика. Черчение», «3D-моделирование, прототипирование, макетирование», «Технологии обработки материалов и пищевых продуктов», «Робототехника» и общий по отношению ко всем (то есть опять же сугубо теоретический) «Производство и технологии». К этим пяти в школе могут добавить «по запросу участников образовательных отношений» — то есть родителей, педагогов или региональных властей — ещё вариативные модули: «Животноводство», «Растениеводство» и «Автоматизированные системы».

Модульный принцип федеральной программы позволяет разработчикам рабочих программ на местах менять очерёдность изучения модулей и по-разному компоновать темы. В программе прямо так и написано, что школа вольна сама разработать и утвердить свой вариант тематического планирования, сокращать количество часов одних модулей в пользу других, определять «формы и методы освоения содержания». Буквально: «порядок, классы изучения модулей и количество часов могут быть иными с учётом материально-технического обеспечения образовательной организации». То есть у кого есть плиты, станки и учителя — те занимаются с ними. У кого не хватает чего-то (или не хватает всего) — занимаются как позволяет ситуация. Если программа разработана и утверждена надлежащим порядком, жаловаться родителям по большому счёту не на кого.

Нелишняя ответственность

— Все 75 школ города Кемерово оснащены каким-либо материально-техническим оборудованием для реализации программы. При отсутствии необходимого материально-технического обеспечения часы, выделяемые на практические работы, можно перенести на изучение других тем. Либо практическая часть может быть реализована на базе учреждений дополнительного образования, ДТ «Кванториум», IT-куба и других, — подчеркнули в управлении образования администрации Кемерова.

В министерстве образования Кузбасса подчёркивают, что условия для освоения практических навыков есть в школах всего региона. 

— В 2025 году поступило новое оборудование для кабинетов по труду в 409 школ общей стоимостью 39,17 миллиона рублей. Закуплены швейные машины, гладильные доски, манекены, утюги, миксеры, электроплиты с духовкой, инструменты: ножовки по дереву и металлу, плоскогубцы, лобзики, отвертки и так далее, — сообщает пресс-служба министерства.

Отметим, что это в целом рядовая вещь: о пополнении школ оборудованием в Кузбассе сообщают ежегодно. Ольга и Станислав с этим в общем и не спорят: по их мнению, дело не в материальных условиях, а в доброй воле школьного руководства, которой хватает не везде и не всегда.

— Ребёнок у друзей учится в школе № 85, и у него всё отлично с практикой. Они там и одежду для кукол шьют, и готовят из продуктов, которые весь класс приносит из дома. Школа большая, там смогли это организовать. Может, и у нас смогут? — лелеет надежду Ольга.

Федеральная программа в итоге допускает что-то вроде специализации школ: городской лицей может сделать акцент на ИТ и добавить изучение автоматических систем управления, сельская школа — топить за экологию и изучать растениеводство на сельских полях, если уж станков не подвезли. Реализация таких сценариев ложится на плечи руководства школ, которые должны иметь не только оборудование и учителей, но и известную организационную смелость. Но соблазн не брать на себя лишней ответственности нередко всё же перевешивает.

Фото: A42.RU