Собачья любовь: «Верный» спустя полгода после пожара

В сентябре 2016 года подожгли приют для бездомных животных «Верный». В огне погибли 120 собак и пять кошек. Тех, кто виновен в их гибели, не нашли до сих пор. Они не оставили следов, свидетелей нет.

Выживших питомцев перевезли в новое здание на территории завода «Прогресс», которое ещё предстояло привести в порядок. Приют восстанавливали всем миром. Провели воду, свет, отопление. На месте пустых ангаров обустроили уютные боксы для комнатных собак и кошек, кухню с печью, ванную и зону для обработки. Собакам уличного содержания построили 20 вольеров с будками и выгулом, ещё четыре просторных загона сделали для крупных псов.

Сегодня в «Верном» живут 102 собаки и 70 кошек. «Газета Кемерова» узнала, как устроена жизнь приюта спустя полгода после трагедии.

Собаки не помнят зла

Татьяна Медведева открывает стеклянную дверь, и в комнату влетает мохнатый вихрь, едва не подбрасывая меня до потолка. Счастливый лай на мгновение оглушает нас. Собаки – большие и маленькие, по-львиному лохматые и гладкошёрстные, словно под бриолином – лезут под руку, облизывают щёки, ставят на колени лапы и доверчиво заглядывают в глаза. У них столько нерастраченной любви, что диву даёшься. Каждой собаке нужен человек.

«У нас здесь как в детском доме. Как бы мы ни заботились о собаках и кошках, все они мечтают о семье. Даже те, кто прежде её не знал. Сейчас в «Верном» постоянно работают три человека – Людмила, Вероника и я. За день мы не можем уделить внимание каждой собаке и кошке: на это не хватает времени. Нужно приготовить завтрак и ужин, накормить питомцев, поставить уколы и дать лекарства больным, как минимум трижды за день провести влажную уборку. У нас много дел и мало рабочих рук. При этом каждая собака и кошка хочет ласки», – говорит Татьяна Медведева.

Комната для домашних собак просторная – у стен лавки, застеленные пелёнками, на полу – игрушки: резиновый котёнок, мячик, цветной канат. Пол тёплый и чистый – его моют три-четыре раза в день.

Терри пропускает сородичей вперёд – спокойный, интеллигентный. Подходит ко мне последним, доверчиво кладёт голову на плечо, будто обнимает. В декабре 2016 года его хозяина в тяжёлом состоянии положили в туберкулёзный диспансер. Пёс нашёл его и несколько дней ждал под окнами стационара. Спал на снегу, ел что придётся. Преданный, как Белый Бим Чёрное ухо из повести Гавриила Троепольского. Один из врачей позвонил в приют, потому что знал – владелец Терри домой уже не вернётся. Так пёс и оказался в «Верном». Он уже освоился, но ведёт себя скромнее других. 

Мы с Татьяной на пару минут выходим на улицу – она показывает мне вольеры для крупных собак, в которых живут Рыжий, Гром, Моня. Все они – прекрасные охранники. Для них оборудовали просторный огороженный выгул размером с хоккейную коробку. Возвращаясь, мы слышим из комнаты домашних собак дружный вой. Татьяна распахивает дверь и кричит:

– Успокойтесь, ребята, я же не ушла! 

Собаки немедленно затихают, будто и не плакали.

Шанс для особых зверей

Пока мы общаемся с собаками, безучастной остаётся только Джесси. Она замерла, вжалась в кушетку и смотрит так, словно ждёт удара. Собаку нашли на станции Ишаново, поездом ей отрезало переднюю лапу. Она пролежала на путях несколько часов: истекала кровью и примерзала к земле, пока её не нашли волонтёры. Хирурги из «Ники» чудом спасли её, передали в «Верный». Что до травмы пережила собака — никто не знает. Джесси в приюте непросто. Она не контактирует с другими собаками. Ей требуется много душевного тепла, чтобы отогреться и кому-то поверить.

Джесси — не единственная собака с особенностями.

 «У четырёх наших собак ампутированы лапы. Лиза, Ромка и Багира полностью оправились после травмы и вполне бодро передвигаются на оставшихся трёх», — говорит Татьяна.

Мы пьем чай. Рыжий пинчер по имени Ромка забирается ко мне на руки, оттеснив увальня Тузика. Пока я глажу его блестящую шерсть, смотрит то в глаза, то на вазочку с конфетами. Ведёт себя как любой домашний пёс.

«У Ромки уже была семья, которая обошлась с ним жестоко. Когда пинчер играл во дворе, на него бросилась соседская собака. Перебила лапку в нескольких местах — он кричал от боли и ужаса. Хозяева открытый перелом лечить не стали — забинтовали и ладно, даже к ветеринару не отнесли. Когда рана загноилась, обратились в клинику, но от срочной операции отказались — дорого. Продолжили бинтовать, пока состояние питомца не стало критическим. Тогда его оставили в «Нике» — мол, усыпляйте, денег тратить не станем. У медиков рука не поднялась — Ромка очаровал всех. Даже несмотря на боль, он оставался ласковым, игривым. Медики ампутировали больную лапу и позвонили нам», — вспоминает Татьяна.

Собаки не помнят зла — больше всего на свете Ромка любит людей. Ну и конфеты, пожалуй. Хотя их животным давать нельзя.

У статной Багиры тоже раньше были хозяева – целый коллектив. Она охраняла территорию завода и с радостью встречала каждого сотрудника у проходной. Кормить её не забывали, но будки не сколотили – верный сторож спал на снегу. Так она заработала обморожение лапы и впервые оказалась в «Верном». Владельцы попросили подержать её в приюте на время операции и реабилитации. Тогда у неё отняли только часть ноги, она быстро пришла в себя. Пока жила в приюте, многие обращали на красавицу внимание – крупная, с густой чёрной шерстью и грозным видом, но при этом добрая. Её даже хотели забрать домой, но прежние владельцы запретили отдавать.

Вскоре Багира и вправду вернулась на прежнее место. Но служба её длилась недолго – снова заболела лапа, на этот раз пришлось ампутировать её до самого бедра. После повторной операции собака осталась в приюте уже навсегда.

«Не все зоозащитники Кемерова понимают нас. Мы сражаемся за жизнь каждого животного, если у него есть шанс выжить. Хотя мне говорили, что на те деньги, что мы вкладываем в здоровье одной больной собаки, мы могли бы стерилизовать пять здоровых. Но ведь все хотят жить и быть счастливыми. Многие питомцы с тяжёлой судьбой и травмами нашли дом. Например, хаски Шейх – он обрёл семью после того, как полностью ослеп», – говорит Татьяна.

Кошки не знают обид

У кошек две комнаты – основной блок и карантин. В каждой есть полки-стеллажи с мягкими лежаками, плюшевые мыши и разноцветные мячики, когтеточки и домики. На стенах – аппараты, которые поддерживают стерильность в помещении, подаренные горожанами. В комнате уютно. Но питомцы всё равно хотят домой и ластятся к каждому гостю.

Первой подбегает Злата – бело-рыжая, с обнажённой спиной. Татьяна говорит, что это помесь сфинкса и тайской кошки. У кошки миндалевидные голубые глаза, вытянутая мордочка и грудь покрыты нежным пушком, а спина и хвост – голые, как у породистых сородичей. Новая знакомая взбирается по джинсам и куртке на плечо, зарывается носом в мои волосы и мурчит – громко. Несколько минут стою на месте – она так доверчиво прижалась ко мне, что неловко её снимать.

Необычную кошку Татьяна Медведева нашла на остановке у торгового центра «Радуга». Она сидела там и ждала кого-то – видимо, хозяев, которые её оставили. Люди сторонились её – думали, лишай. А оказалось, признаки породы.

«Злату не забирают из приюта уже три года. Несмотря на то, с какой нежностью она встречает каждого, кто приходит за животным, – делится Татьяна. – Может, смущает её экзотическая красота, которую не каждый поймет и оценит. И ведь напрасно – у этой кошки золотой характер, под стать имени. Она дружит с другими питомцами, соблюдает чистоту и станет отличным другом и компаньоном».

Есть у Златы друг по несчастью – сфинкс Перчик. Кот с типом шерсти браш – весь покрытый золотистым пушком – два года назад поселился здесь.

Хозяева от него отказались. Как и от британца Томаса, который приехал в приют на днях и только привыкает к жизни в кошачьем царстве. Серебристый красавец успел поскитаться по подвалам и подъездам Рудничного района, пока его не доставили в «Верный». Кошки живут дружно. Рядом спят мурлыки Болек и Лёлек – их нашли на развалинах барака. Хозяева, видимо, не взяли их с собой в новые квартиры. Белый франт Жора ластится к Глаше, кошке с отмороженными ушами – когда она пыталась погреться в подъезде, жильцы выбросили её на мороз. Но кошки из «Верного» не помнят обид и по-прежнему верят людям. 

Преданные дважды

В приюте стараются создать для животных условия, близкие к домашним. Кошек приучают к лотку, домашних собак – к прогулкам на поводке, мытью лап, стрижке когтей. У животных больше шансов найти семью, если они адаптируются к жизни в ней уже сейчас.

Но животных иногда возвращают – после нескольких дней, месяцев или даже лет. Это жестокий поступок, который ранит животное. Особенно обидно, если в таком шаге нет объективной причины, какой может стать аллергия, которая неожиданно проявилась у владельца.

Кнопа – маленькая собака с умными глазами – безучастно лежит в углу. Её недавно вернули в приют из новой семьи. Она прожила там почти месяц и уже успела почувствовать, что такое дом. Теперь тоскует. Татьяна усаживается рядом и гладит собаку, продолжая рассказ:

«Человек, который забрал Кнопу, не посоветовался со своей семьёй. Он решил взять собаку в отместку жене: мол, у неё кот есть, и я теперь тоже буду не один. Супруга оказалась недовольна, после очередной ссоры нашу девочку отдали назад. А она ведь уже к ним привыкла. Тяжело смотреть, как скучают животные по близким, которые от них отказались. Им больно, когда их предают – второй, а то и третий раз в жизни».

Отдали назад и белого лабрадора Алину, о которой весь город узнал после пожара в «Верном». Когда полыхали вольеры, она спряталась в вагончике с кормами. И сидела там, пока волонтёры случайно не нашли её. Новость о её спасении вселила надежду во всех, кто работал на завалах сгоревшего приюта. «Алина жива», – это была первая добрая новость за день, после которой захотелось дышать. После этого случая белого лабрадора и забрали домой. Но новая жизнь продлилась только месяц.

«Алина слишком хорошо охраняла двор. Она жила на улице и свободно передвигалась по территории. Когда к хозяевам приехали родственники, она облаяла их – это то, что и должна делать сторожевая собака. Мы предлагали им поместить её в вольер или привязывать. Но владельцы решили, что лучший выход – вернуть Алину обратно, – сетует Татьяна. – И это случилось с собакой во второй раз. Зимой прошлого года её уже брали домой, во время прогулки она испугалась фейерверка и сорвалась с поводка. Новые владельцы искать её не стали – они сказали, что замёрзли и пошли домой. Всю ночь Алина бродила по Кузнецкому проспекту, пока мы не приехали за ней».

Наш разговор прерывает телефонный звонок:

– Собаку хотите взять? Приезжайте, конечно! Что? На сезон, на дачу? Нет. Нет, это невозможно, – управляющая приюта кладёт трубку. – Как люди не понимают – нельзя взять животное на время. Это друг, который доверился вам…

Послесловие. Счастье есть

Из приюта меня увозит Валерий. Он автоволонтёр – возит животных из приюта в клинику, доставляет в «Верный» новых питомцев, покупает корм и лекарства. По дороге он рассказывает мне о своей собаке по имени Габи.

«Много у меня собак в жизни было. Но такой – никогда! Представляете, она музыкальная. У нас началось знакомство необычно. Она на меня не лаяла, а именно пела, – строгий мужчина преображается, глаза его сияют. – Сейчас она совершенствуется, ей нравится классическая музыка. Симфония заиграет – она ловит интонацию и поёт. Могла бы слова говорить – столько бы песен выучила!»

Валерий гордится, что Габи сама его выбрала. Когда он впервые пришёл в приют, не отходила от него ни на шаг, не подпускала других. Собачья любовь – самая крепкая на свете. Поэтому каждому человеку нужна собака.

Как помочь приюту

После пожара «Верный» восстанавливали всем миром. Спустя шесть месяцев, после грандиозной стройки, приюту по-прежнему нужна помощь финансами, строительными материалами, кормами, а также трудом. Приют не имеет государственной поддержки, его сотрудники не получают зарплату. Покупка кормов, лекарств, оплата лечения и коммунальных услуг осуществляются за счёт пожертвований горожан.

Территория приюта утопает в грязи с приходом весны: здесь прокладывали трубы, копали колодец. Поэтому «Верный» будет рад, если одно из городских предприятий пожертвует ему гравий – это поможет содержать прогулочные зоны в чистоте. Пригодится профлист – из него сделают бытовку для сена. Пока оно лежит на открытом воздухе.

Если вы хотите поработать в приюте – убрать снег, вымыть пол, погулять с собаками – звоните по телефонам 8-950-264-54-94 (Людмила), 8-905-076-04-47 (Татьяна). Вам будут рады.