В память о шести ученицах 5 «А» в школе посёлке Трещевский 1 сентября установят памятную табличку. На ней будут имена и фотографии Вики Почанкиной, Вики Зипуновой, Вилены Черниковой, Вероники Понушковой, Тани Курчевской и Насти Смирновой. Без них жизнь в маленьком посёлке будто замерла — и дети, и взрослые до сих пор переживают боль утраты. Корреспонденты А42.RU побывали в школе, где учились погибшие девочки, встретились с мамой одной из них и узнали, как мы с вами можем поддержать жителей посёлка.
В Трещевском живёт около 700 человек. В советские годы здесь открыли конезавод, ипподром и колбасный цех. Его руины мы видим на въезде в посёлок — производства больше нет. Правда, лошадьми всё ещё занимается частный предприниматель. Он принял на работу нескольких жителей.
Ещё здесь можно устроиться в школу, детский сад, детский дом и продовольственный магазин. Других вакансий нет. Поэтому большинство взрослых каждый день ездит в Кемерово. Добираться 36 километров, больше часа на машине. Автобус ходит в областной центр только трижды в день. Столько же рейсов отправляется в соседний город Топки.
В посёлке не хватает врачей. Давно закрыли фельдшерский пункт. Впрочем, как и сельскую больницу в соседнем посёлке. Поликлиника в Топках — в 28 километрах. Директор школы Павел Орлинский вспоминает, что после пожара в торговом центре здесь долгое время дежурили врачи. Уехали только через несколько дней после похорон. Сейчас в посёлке работает только один медик — в детском саду.
«Мама, ты плачешь о Вике?»
Алёна Зипунова — единственная из родителей, кто нашёл в себе силы поговорить с нами. Она вспоминает, как хотела поехать в «Зимнюю вишню» вместе с 12-летней Викой. Но в последний момент всё сорвалось.
— Понимаете, она меня звала… Мы по делам ездили в Топки, а на следующий день Вика собиралась в Кемерово с классом. Я ей сказала тогда: «Вика, денег нету, тебе бабушка дала 1000 рублей, поэтому езжай…» Но она так просила меня, что я сдалась: «Бабушка денег в кредит возьмёт, и вместе поедем». Но моя мама, когда оформляла кредит, перепутала одну цифру на своём телефоне. У неё он кончается на «51», а она назвала «52». И сообщение о согласии на кредит не пришло. Денег не было. Моя доченька поехала одна.
Алёна вспоминает, как в первые сутки вообще не выходила из школы рядом с «Зимней вишней», где работал штаб. Информации не было, оставалась надежда. О том, что было дальше, ей слишком больно говорить.
В семье Зипуновых растёт ещё двое детей — 10-летний Витя и пятилетняя Карина. Для брата гибель Вики стала ударом. Несмотря на своё горе, матери нужно было поддерживать мальчика.
— Витя и Вика были погодки, поэтому почти не расставались. Не любили сидеть дома. Вика постоянно звала брата куда-нибудь — то на велосипедах кататься, то на прогулку. Он был такой худенький всегда. После гибели Вики набрал вес, потому что почти из дома не выходит… Без неё. В первое время он даже школу пропускал. Помню, раньше он заводил будильник, просыпался, будил сестру, и они отправлялись на уроки вместе. А после трагедии не хотел идти — приходилось с учителем договариваться. Если нам, взрослым, настолько тяжело в горе, то ребёнку каково? Сейчас с моим сыном работает психолог.
Но и Витя, которому в этом году исполнится 11, помогает маме пережить утрату. Алёна вспоминает, как впервые почувствовала его поддержку.
— Моя мама плачет почти каждый день. А я пытаюсь держатся, но иногда это невозможно — больно очень. Дети были дома, а я стирала. И на меня нахлынуло — слёзы ручьём. Витя увидел, что я плачу. Встал рядом со мной и молча по руке гладил. Дочку с племянницей не пускал в комнату. Ждал, пока я успокоюсь. Карина всё равно мои слёзы заметила: «Мама, ты о Вике плачешь?» Маленькие дети всё чувствуют…
После трагедии в «Зимней вишне» Алёна уволилась с работы. Не хватает сил и здоровья. На судебные заседания она пока ни разу не ходила — слишком тяжело. Но следователи поддерживают с ней связь по телефону.
— Меня спрашивали, что я думаю о мере пресечения. Хочу, чтобы все остались под стражей. Никакой отсрочки или залога, чтобы никто не ушёл от ответственности. Когда расследование закончится и будет суд, я обязательно приду. Как бы я себя ни чувствовала. Это очень важно, — делится она.
Зипуновы не хотят переезжать из Трещевского.
— Никуда я не собираюсь. Буду жить в посёлке, потому что здесь похоронена моя дочь. Я прихожу на кладбище почти каждый день. Да, была возможность уехать. Администрация Кемеровской области даёт нам трёхкомнатную квартиру в Кемерове. Решила оставить её младшей дочери и сыну — они вырастут, поступят в училище или вуз и поселятся там. А я останусь здесь, поближе к Вике, — объясняет Алёна.
Опустевший класс
Павел Орлинский стал директором школы в Трещевском всего год назад. Он сожалеет, что не успел близко узнать своих учениц, жизни которых унёс пожар.
— Я могу рассказать о девочках очень мало. Они были отзывчивые, очень общительные, всегда откликались на любую просьбу, всегда помогали... Участвовали везде, где только можно — в соревнованиях, конкурсах. В нашем 5 «А» до трагедии было 12 человек, а теперь осталось шесть. Всё это случилось на каникулах. На занятия одноклассники девочек вернулись уже другими. Они стали меньше разговаривать друг с другом, немного отстранились… Заметно было по поведению, как дети переживают горе. Весь посёлок его переживал, — вспоминает педагог.
Пятый класс в школе единственный. Он был самым дружным. Павел Орлинский вспоминает, что ребята не расставались ни на минуту — разговаривали, играли вместе.
— Они любили собираться в зимнем саду. На переменках туда уходили. Это их место было. Все ребята вместе держались. Когда случилась беда, им было тяжело. Класс оказался пустым. Не стало шести девочек. Все учителя поддерживали детей, как могли, разговаривали с ними о случившемся. К нам приезжали психологи. Помощь ученикам мы оказываем до сих пор.
Учительница Оксана Евсеева, которая сопровождала девочек в «Зимней вишне» в тот роковой день, продолжает работать в школе. Она поддерживает отношения с родителями погибших девочек. После пожара педагог сутками находилась вместе с ними в штабе, созданном после пожара.
— В данный момент труднее всего бабушке Вилены Черниковой. Она до сих пор не отошла от горя. Вилена была единственным ребенком в семье. Как только разговор заходит о внучке, бабушка плачет. Мы помогаем ей, как можем. Она тоже педагог в нашей школе — преподаёт технологию и работает воспитателем в дошкольной группе, – объясняет Павел Орлинский.
Директор школы надеется, что время притупит боль. Но успокоиться пока не получается.
— У нас, можно сказать, будущее пропало… Я помню, как мы у ребят спрашивали: кем хотите стать? И они бойко отвечали: «Я выучусь на врача», «Хочу стать бизнесменом», «Буду учительницей» … У каждой из девочек была мечта. Кто-то в вуз хотел поступить, кто-то — создать крепкую семью. А 25 марта всё оборвалось.
Жить дальше
Трещевскую школу не ремонтировали много лет. Здесь повсюду приметы прошлого — парты родом из СССР, дощатые крашеные полы, старые скрипучие рамы на окнах и полоски скотча на стекле.
Педагоги стараются из последних сил, чтобы детям было комфортно — вырастили зимний сад, расписали стены в холле. Но этого мало — в классах холодно, когда весной отключают отопление, стены отсыревают, мебель слишком старая. Нужен капитальный ремонт.
В Трещевском негде поиграть в футбол и баскетбол. Подросткам некуда пойти, детям помладше — тем более. Единственный детский городок стоит на школьном дворе — это самодельные фигуры из бутылок и шин, а ещё качели, горка и песочница — они уже старые, а потому небезопасные.
Отремонтировать школу и разбить футбольное поле пообещала администрация Кемеровской области. Надеемся, что власти сдержат слово. А детскую площадку взял на себя благотворительный фонд «Счастье детям» в лице президента Кудашкиной Яны Анатольевны. И площадка здесь появится, если эту идею поддержат и жители Кемеровской области.
Екатерина Казарина, исполнительный директор фонда «Счастье детям»:
— Мы присоединились к работе Общественного центра пострадавшим в ТРЦ «Зимняя вишня» в первую неделю после трагедии. Узнали о посёлке Трещевский, поехали знакомиться с родителями девочек. Они и рассказали нам, что для детей здесь ничего нет — ни турников, ни футбольного поля, ни детского городка. Какие-то поделки из покрышек, старая горка и песочница — вот и всё. А в поселке живёт около 200 детей.
У пяти семей погибших остались ещё дети — старшие и младшие. Мы поняли, что площадка им действительно нужна. Поэтому показали им несколько вариантов, какой она может быть. Родители живо включились в обсуждение и выбрали оптимальный вариант: с качелями и горками для детей помладше, турниками и шведской стенкой для подростков. Чтобы каждый нашёл, чем ему заняться.
Для того, чтобы в Трещевском появилась детская спортивная площадка, необходимо 961 175 рублей. Фонду удалось собрать 30% от этой суммы и совершить первый платеж. На производстве уже готовят элементы комплекса. Но для установки оборудования нужно выплатить всю сумму. Поэтому без вашей поддержки нам не обойтись. Хотелось подарить площадку детям уже к сентябрю.
