Нынешние выпускники педвузов не стремятся делать карьеру в сфере образования, уходят в другие профессии. Поэтому чаще всего преподавательский состав в школах — зрелые люди, 85% из которых — женщины. Согласно последним данным, средний возраст учителя в России составляет 52 года.
Накануне Всемирного дня учителя мы решили встретиться с молодым специалистом, 27-летним Андреем Цеттелем, который преподаёт биологию в кемеровской школе № 54.
О призвании
В книге «Кради как художник», есть такие строчки: «Найди себе работу от которой тебя не тошнит. Но которая будет задавать тебе ритм». Я нашёл такую работу — учить детей. Вот уже третий год я совмещаю свою предпринимательскую деятельность со школьными уроками, и не жалею о своём выборе.
Я стал учителем, потому что хорошо получается, тут я сам удивляюсь. Помогло и то, что я преподаю давно — руковожу собственной школой декора и флористики.
Дело моё творческое, поэтому постоянно надо находить источники вдохновения, идеи. Детский мозг работает лучше, чем у взрослого. И когда ты закидываешь подросткам какую-то идею, то смотришь, как они её обрабатывают, интерпретируют. Из этого много полезного можно вынести для себя. Выходит, что я не только даю своим ученикам знания и опыт, но и сам получаю очень многое от них. Большинство учителей ходят на работу, а я хожу к детям.
О биологии
С детства у меня была большая мечта — стать врачом. Ведь родители и бабушка — медики. Поэтому я готовился продолжить врачебную династию. Однако, когда я учился в 10 классе, вдруг грянул ЕГЭ. Конечно, тогда задания были намного легче нынешних, но всё равно трудно.
Баллы по биологии я набрал отличные, а вот математику и русский язык написал хуже. Да ещё за две недели до экзаменов меня свалил аппендицит. Итогом стало то, что для поступления в медицинский мне не хватило одного балла. Но унывать я не привык, поэтому начал искать решение проблемы.
«Как ещё можно вернуться в медицину?», — подумал я. — «Точно! Биофак КемГУ». Я решил, что поступлю и обязательно займусь медицинской генетикой. А, получив диплом, пройду курсы повышения квалификации и начну лечить болячки, передающиеся из поколения в поколение. Но опять беда! На 3 курсе я не прошёл по конкурсу на кафедру генетики — 12 человек на одно место!
Так я оказался на кафедре ботаники. Но всё сложилось для меня удачно. Я стал хорошим специалистом, окончил вуз и решил остаться в профессии. Выходит, что я один из немногих сокурсников, кто пошёл работать по специальности. Правда, своё рабочее место мне пришлось создавать самому.
О школьных буднях
У меня нагрузка 18 уроков в неделю — ставка одного учителя. Веду все шестые и восьмые классы, а ещё два седьмых. Классное руководство я не взял: нет у меня ни времени, ни желания. Браться за него ради денег также для меня бессмысленно. Я в школу не за зарплатой пришёл.
Я рад, что наш завуч идёт навстречу учителям и не ставит в один день разные классы. Иначе бы пришлось постоянно переключаться с темы на тему. Кроме того, у меня никогда нет по расписанию первых уроков в утреннюю смену. Мне физически сложно успеть на них. За это тоже большое спасибо завучу.
Кроме уроков у учителя ещё целый ворох бумажной работы. Я, когда устроился в школу, не думал, что образовательная реформа нужна нашей стране так сильно! Крутая инициатива, конечно, этот электронный журнал. Он удобен родителям, детям, самому преподавателю. Но бумажный журнал ведь тоже никуда не делся. Это учётный документ. Администрациям школ удобней работать с ним. И учителя вынуждены делать двойную работу. А это силы, время.
Конечно, журнал я стараюсь заполнять в процессе. Но когда у тебя только 40 минут на урок, важно дать знания детям, а потом уже всё остальное. Поэтому физически порой не успеваю вносить записи. Поэтому образуются хвосты, которые я вынужден подтягивать. На каникулах, например, я работаю с 9 до 14 часов ежедневно. В среднем 65 часов уходит на бумажные дела. Кроме того, есть календарно-тематическое планирование, программы федерально-государственного образовательного стандарта (ФГОС) и много всего другого.
К сожалению, в школах очень не хватает администратора, который был следил за соответствием всех образовательных программ ФГОСам. Согласитесь, больше было бы толку, если один специалист сидел бы и делал эти документы, разгрузив работу учителей, давая им возможность заниматься своей прямой обязанностью — учить детей.
Об уроках
У меня моложавый вид, моя манера одеваться также не провоцирует трепет и благоговение перед опытным и старшим наставником. Поэтому свою тактику я называю «я — дружбан». Мы с учениками играем в одни и те же игры, сидим в одних и тех же пабликах в социальных сетях. Я даже иногда слушаю их музыку. Кровь из ушей, конечно, но приходится. Это всё необходимо, ведь очень важно учителю быть в курсе интересов своих учеников.
Я хорошо помню свой первый урок. Нет, я не волновался. Просто зашёл в восьмой класс, посмотрел на детей и сказал: «Привет, девочки и мальчики. Я ваш новый учитель биологии. Всё, вы попали» (смеется). Мы не сразу с ними, конечно, подружились, притираться пришлось друг к другу.
Первое что я сделал — это разрешил телефоны. Правда, я ученикам не сказал, что пользоваться ими у них просто не будет времени. (Отмечу, что действительно во время урока Андрея Александровича ни один из восьмиклассников даже не подумал взять в руки смартфон. — прим. автора).
Я считаю, что дети сидят в телефоне, когда им скучно. Если учителю приходится постоянно кричать на класс и требовать убрать телефоны, увы, проблема не в детях, а в ораторе.
Что я стараюсь не делать с детьми? Я не повышаю на них голос и не высмеиваю даже в лёгкой форме. Это табу! Потерянное доверие несправедливо обиженного ребёнка вернуть почти невозможно.
Я стараюсь вести уроки так, чтобы детям было максимально интересно и комфортно. Они же взамен не создают мне проблем, например, с процессом преподавания.
В случае обратного, в журнал летят двойки. Три предупреждения и звонок родителям. И всякие слёзы в конце четверти, типа: «Андрей Александрович, поставьте мне «четыре», у меня вообще не работают. Ребёнок может плакать, рыдать, умолять, говорить, что мама его убьёт, но я буду абсолютно бессердечным человеком. Они знают мои правила игры.
Я готовлю детей к тому, что ждёт их за забором школы. Ученик не сделал домашнюю работу или контрольную, говорит, что болел. Я ему: «Где справка? Нет? Тогда, до свидания». Отсутствие на занятиях — не повод не выполнять задания. Ты болел? Мог найти материалы. Нет учебника? Мог скачать электронный. Нет тетради — пиши на листочке. Нет ручки — бери карандаш. Если ученик полностью выполняет мои требования, то у него нет проблем с предметом и оценками.
О современных учениках
Дети сегодня быстро и с хирургической точностью управляют своим вниманием. Они очень гигиеничны в плане информации. Благодаря этому очень оперативно и энергично справляются с большим количеством данных.
Современный ребёнок молниеносно переключается. Это удивительно и здорово, но одновременно создает проблемы.
Нынешние школьники не могут долго фокусироваться на одной точке, им нужна постоянная смена деятельности. Вот, взять хотя бы сегодняшний наш урок, который вы наблюдали. Мы с восьмым классом проходили скелетные мышцы. Сначала я дал немного теории, а затем перешёл к основной части — динамической. Они вместе со мной искали на своём теле мышцы, запоминали как они называются и за что отвечают, приводили свои примеры. А в конце занятия дети все их легко мне назвали. Потому что слушали, были полностью включены в процесс. Если уроки не пилить на блоки, ученики не способны хорошо усвоить материал. Они 15 минут выдерживают, а потом начинается вакханалия. Дети не виноваты, у них так работает голова.
А ведь как бывает… Некоторые учителя приходят на урок и затягивают лекцию до самого звонка. Дети сопят, усердно записывают, но по факту у них в одно ухо влетело, из другого вылетело. Понятно, что иногда конспектировать необходимо, но всегда должна быть эмоциональная привязка. Если нет динамики и нет чувств в рассказе учителя, то дети почти ничего не запоминают.
Поэтому, если бы я открывал свою школу, то в ней бы не было слишком молодых преподавателей и глубоко пожилых. Я считаю, что держать учителя возрастного, чтобы только поддержать его, это неправильно. Администрация школы должна быть бессердечной и прощаться с теми, кто не соответствует требованиям качественного образования. Как бы сильно вы ни любили эту старушку, которая в своё время ещё родителей ваших учила, её нужно провожать на пенсию. Учителей 70+ в школе быть не должно.
А всё потому, что методики воспитания современных детей не имеют ничего общего с теми, что были в 70-х годах. Когда мы примеряем к нынешним подросткам стереотипы того времени, эти инструменты просто не подходят. Мы пытаемся крутить гайку на восемь ключом на двенадцать. И он у нас проворачивается впустую. Мы этим ключом долбим эту гайку, орём на неё: «Крутись!». Но ничего не происходит… Ключик-то не подходит.
Поэтому я ощущаю дискомфорт, когда некоторые учителя воспитывают детей по тем рельсам, что были тогда. А ученики они… У них когнитивный диссонанс. Они просто не способны воспринимать всё это. Отсюда и проблемы.
Об отношениях
Случается, что учителя невольно разделяют учеников на любимых и нелюбимых. Я этого не допускаю. Хочу относиться ко всем одинаково. Конечно, есть те, с кем работать комфортнее, а есть сложные. Но надо понимать, что это просто разные дети, с разным уровнем воспитания. Нужно искать подход. К любому замку есть ключ.
Есть ли у меня прозвища? Не знаю. Никогда не слышал. По моему мнению, дети не дают их учителям, которых уважают. Все эти клички они придумывают тем взрослым, с кем им сложно. Так дети психологически защищаются.
С коллегами у меня отношения ровные. Мешает то, что я молодой учитель, салага. А ещё отличаюсь тем, что учу детей не ради денег. Для меня это не работа, у меня это — для души. Поэтому у некоторых коллег возникает некоторый дискомфорт при общении со мной. Они считают, что я паясничаю, но это, конечно, неправда.
Вместо заключения
Всех преподавателей поздравляю с праздником. А пожелать мне хочется вот что. Первое — любить свою работу, расслабиться и никогда не пытаться давить на детей. Второе — побороть свои внутренние комплексы, перестать стесняться себя. Проблемы во взаимоотношениях с учениками часто возникают из-за того, что учителя считают себя некрасивыми, надумывают себе, что дети их как-то иначе воспринимают.
Лучший способ это преодолеть — завести свою страницу в социальных сетях и начать общаться с детьми. Мои соцсети полностью открыты ученикам.
Я слышу от учителей: «Андрей Александрович, почему вы не закрыли свой Instagram[*] от детей?». А почему я должен это делать? Я собой доволен, своей работой и жизнью доволен, то что я делаю, я делаю хорошо. Пускай дети это видят и учатся. Им во взрослой жизни пригодится.
Фото: Александр Патрин / A42.RU
