В России два миллиона детей с инвалидностью. Но не все могут пойти в школу или детский сад вместе со сверстниками, чтобы получить хорошее образование и найти друзей. Идею равных возможностей не удаётся реализовать. И дело не в пресловутых пандусах и узких дверных проёмах (хотя доступная среда тоже важна), а в отношении окружающих — педагогов, одноклассников и их родителей.
В Министерстве просвещения России только приступили к работе над концепцией инклюзивного образования, пишет А42.RU. Пока её нет, родители решают проблемы сами — оставляют ребёнка на домашнем обучении, отправляют в коррекционную школу или пытаются изменить систему образования в регионе.
Инклюзия — это организация обучения, при которой все дети, независимо их особенностей — физических, интеллектуальных, психических или любых других — учатся вместе, в общеобразовательной школе или детском саду. Педагоги учитывают особые образовательные потребности каждого ребёнка и оказывают им специальную поддержку, когда она нужна.
Причём учеников с инвалидностью не помещают в отдельный класс или группу дошкольного образования. Они общаются со своими сверстниками и включены в жизнь коллектива.
«Можно я повезу твою коляску?»
Детский сад «Светлячок», 11 утра. Малыши из старшей группой бегут на детскую площадку. Трое мальчишек замешкались, караулят у входа. В дверях появляется инвалидная коляска с двумя девочками. Они ещё маленькие, поэтому ездят в одном кресле, держатся за руки. На прогулке их сопровождает мама, Валентина Шерина.
— Можно я повезу твою коляску? — обращается один из мальчишек к маленькой Веронике, и поворачивается к её маме — Разрешите нам помочь! Пожалуйста! — Та улыбается и кивает. Дети направляются к песочнице вместе.
Спустя пару минут мама пересадит их в песочницу и оставит вместе с ребятами. Она не тревожится за дочерей — они ладят с другими мальчиками и девочками. Это в первый день малыши обступили их и смотрели с любопытством. Сейчас Виктория и Вероника для них — такие же девочки, как и все остальные. Правда, требующие особенной заботы. И детям нравится её проявлять. Они хотят быть хорошими. А ведь ещё три недели назад эта дружба не была возможной.
В семье Шериных четверо детей — Вероника, Виктория, Вячеслав и Владислав. Они появились на свет одновременно. Их родители, Михаил и Валентина, 10 лет пытались родить ребёнка, но ничего не получалось. Они решились на ЭКО. С радостью узнали о двойне. А на четвёртой неделе на УЗИ увидели: у них две пары близнецов. Врачи отговаривали родителей, но они остались непреклонны: на свет появятся все дети, которых они так долго ждали — два сына и две дочери. Ни на мгновение они не пожалели о своём решении.
Близнецам в 2018-м исполнилось пять лет. И если мальчики к этому сроку уже два года ходили в детский сад, то девочки получили путёвку только этой весной — когда здоровье позволило. У Вики и Вероники детский церебральный паралич.
Большая семья живёт в Промышленной. Специальных групп для дошкольников с неврологическими заболеваниями в посёлке нет, инклюзивного садика — тем более. Его пришлось создавать самим. И это было непросто.
— Девочки пока не ходят. Но у них сохранный интеллект, — рассказывает Валентина Шерина. — Вероника в развитии опережает братьев, которые два года уже посещают детский сад. Она знает весь алфавит, считает до 20, умеет складывать и вычитать, назовёт цвета на английском. При этом она стала замыкаться в себе в общении с взрослыми, хотя по-прежнему ладит с детьми. Дочка осознаёт, что отличается от других детей. Мы с мужем на семейном совете решили, что Вике и Веронике нужен детский сад — друзья, общение, новые возможности для развития. К тому же, это поможет Веронике побороть застенчивость.
Эту точку зрения поддерживают и эксперты.
— Особенному ребенку находиться рядом с обычными полезно вдвойне. Уходит ощущение закрытости, обделённости общением — и это является крайне ценным для его развития. Безусловно, вводить ребенка в социум необходимо постепенно и как можно раньше, подготавливая его ко всем возможным реакциям окружающих. При этом основная задача инклюзии — развитие толерантности, доброты, чувствительности к другим у обычных ребят, — отмечает психолог Наталья Михайлова.
Без пандуса — на второй этаж
Пока мы разговариваем с Валентиной, Вероника играет в песочнице с сестрой и вполголоса поёт песню про алфавит. Она знает много стихов и с удовольствием читает их другим ребятам. К девочке подходит брат, Слава, и протягивает лопатку. Валентина и Михаил с детства учат мальчишек во всём помогать сёстрам. Поэтому для них было важно, чтобы все их дети обучались в одной группе.
— Чтобы поступить в детский сад, мы обратились в управление образования, собрали документы, прошли в Кемерове медкомиссию. Когда обратились в «Светлячок», нам вначале предложили поместить девочек в группу на первом этаже, чтобы исключить подъемы по лестнице с коляской. Но ведь там ясли, их посещают дети 2–3 лет. Нас убеждали, что для дочек разработают индивидуальную программу, но какой в этом смысл, если воспитатель будет уделять им только по полчаса в день, а общения со сверстниками не будет? Да и с братьями их разлучать нельзя. Мы отказались. К счастью, нас услышали — мы посещаем группу по возрасту.
Валентину попросили приходить в детский сад вместе с девочками, чтобы помогать им передвигаться по зданию. В группе девочки самостоятельны: они ползают на коленях. В одиночку им не преодолеть лестницу и не войти в ванную комнату — там мокрый пол. Мама постоянно не сможет находится с ними. Поэтому детский сад запросил в управлении образования ещё одну ставку — помощника воспитателя.
— В наш детский сад впервые пришли особенные дети. У других детских садиков Промышленной тоже не было подобного опыта. Мы первопроходцы. Сейчас добиваемся штатной единицы для помощника в передвижении для особенных девочек. Это единственная поддержка, в которой они нуждаются. Развитие у них соответствует возрасту, — отмечает заведующая детским садом «Светлячок» Татьяна Зудина. — То, что мама посещает сад вместе с девочками — вынужденная мера. Но в этом есть и польза: она рассказывает педагогам об их особенностях, помогает дочерям адаптироваться.
В первые дни не обошлось без недоразумений. Педагог-психолог высказала Валентине Шериной свои опасения, когда после занятий у Виктории разболелась голова. Мама девочки утверждает, что та сказала: «Ваши дети к садику не готовы». Сама сотрудница уверяет, что этого не говорила.
— По словам специалиста, Виктории стало плохо в тот день. И она спросила: «А нам в таких случаях что делать? Вот вы сориентировались, вызвали папу, увезли домой…» Это были её опасения. Меня в тот день в детском саду не было, я защищала диплом на переподготовке. Мама восприняла эти слова обострённо. Наш педагог-психолог с большим опытом, она уже на пенсии. Инклюзия для нас всех — это новый опыт. Я думаю, что они просто не поняли друг друга, — отмечает заведующая детским садом. Поговорить с педагогом А42.RU не удалось: на момент подготовки материала она находилась в отпуске.
Валентина Шерина надеется, что её девочки останутся в детском саду — им здесь нравится. Она убеждена, что домашнее обучение им не подойдет. Уже сейчас семья ищет подходящую школу. К сожалению, учебное заведение по месту жительства не оборудовано пандусами. Но Валентина не унывает — время на поиски ещё есть. Да и как знать, что случится за эти два года. Может, дети пойдут, и коляска уже не понадобится?
В Кемеровской области в 274 детских садах открыта 841 группа компенсирующей направленности:
- 653 группы для детей с нарушениями речи;
- 103 группы для детей с нарушением зрения;
- 12 групп для детей с нарушениями слуха;
- 22 группы для детей с дефектами развития;
- 4 группы для детей с проблемами в развитии интеллекта;
- 34 группы для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата;
- 12 групп для детей с задержкой психического развития;
- одна группа для детей с аутизмом.
Департамент образования Кемеровской области
В поисках школы
Ольга Щеглова — председатель общественной организации «Служба лечебной педагогики» — тоже ищет школу для своего сына. У шестилетнего Саши расстройство аутистического спектра. Он не говорит, но при этом всё осознаёт. Врачи умственную отсталость не подтвердили.
— Через два года Саша пойдет в первый класс. Мне очень трудно выбрать для него подходящую школу. В Кемерове нет ресурсных классов, которые успешно работают в Новосибирске и Томске. Для многих детей был бы оптимален именно такой формат обучения. Коррекционные школы для детей с ментальными нарушениями не имеют гибких программ, — отмечает Ольга.
В ресурсном классе с особенными детьми работают логопеды, дефектологи, тьюторы, которые сопровождают их в учебном процессе. Они постепенно готовят ребёнка к учебе с обычными детьми. Особые ученики могут посещать занятия со сверстниками, общаться с ними, а в ресурсный класс приходить за поддержкой и консультациями специалистов, восполнять пробелы в программе. При этом у каждого из них индивидуальный учебный план.
Департамент образования Кемеровской области
Первые ресурсные классы Кузбасса откроются в Терентьевской и Октябрьской школах Прокопьевского района с 1 сентября 2018 года. Это пилотный проект, поэтому пока неизвестно, будет ли Департамент образования Кемеровской области тиражировать этот опыт в других школах региона.
Проблемы уже есть — например, в Кузбассе негде обучать тьюторов. Как отмечает Ольга Щеглова, на этих специалистов нет спроса на рынке труда, поскольку ресурсных классов даже в масштабах страны мало. Большинство семей не в силах их нанимать в частном порядке. А в школах и детских садах таких ставок нет в штатном расписании. Сейчас родители сами часто замещают тьюторов. Но у них нет соответствующего образования. На уроках они просто сидят рядом с детьми, хотя по закону и на это не имеют право — сопровождать ребёнка в процессе обучения должен именно специалист. Именно поэтому сама Ольга получила образование тьютора в Кургане.
— Сейчас мой сын посещает коррекционный детский сад. Мы с Сашей ходим в реабилитационный центр на занятия с логопедом. Знаете, сколько отводится по образовательным стандартам на одного ребёнка? Семь минут. Это очень мало. При таком темпе трудно увидеть результаты работы. В современных условиях работать с каждым ребёнком индивидуально у педагогов нет возможности. Это не их вина. Всё дело в особенностях российской системы образования, её нужно реформировать. При существующем положении вещей что-то изменить могут только сами родители. Поэтому нужно объединяться и решать проблемы вместе.
Ресурсный класс: опыт Новосибирска
Ресурсный класс для детей с аутизмом в новосибирской гимназии «Горностай» в 2017 году открыли родительская организация «Атмосфера» и Центр прикладного анализа поведения НГУ, где с помощью психолого-педагогических методик подготавливают тьюторов и учителей. В него вошла также школа «Перспектива» для учеников с ограниченными возможностями здоровья. Проект получил поддержку фонда Авдотьи Смирновой «Выход» и выиграл президентский грант.
Евгений Бондарь вместе с другими родителями детей с аутизмом создал «Атмосферу». Его сын Саша должен был пойти в школу, а подходящей в Новосибирске просто не было.
— Для детей с аутизмом у нас почти ничего нет. А им важна инклюзия — подготовка к взрослой жизни, обучение социальным навыкам, которые плохо у них развиваются. Я не рассчитывал, что государство нам создаст особый формат обучения. Поэтому мы предложили его сами. Обратились к гимназии «Горностай». Сказали, что привлечём софинансирование, обучим специалистов, найдем консультантов. И нас приняли! Подготовительная работа заняла почти полтора года. Например, с местными властями мы провели переговоры о повышении финансирования школы, — объясняет отец Саши.
В ресурсном классе «Горностая» у каждого ученика есть тьютор, который помогает ему в учёбе и общении со сверстниками. В классной комнате есть зона сенсорной разгрузки, у ребят особый режим работы и отдыха. Многие из учеников сейчас перешли из ресурсного класса в обычные — им понадобился период адаптации, чтобы освоить программу. Постепенно они учатся самостоятельности. Кто-то справится с учебой в одиночку, а кому-то нельзя обойтись без поддержки – все дети разные, и это учитывается.
— Ресурсный класс — это гибкая инклюзивная модель, которая позволяет постепенно ребенка включать в жизнь обычного класса, школы. И среду к встрече с ним готовить. Это обоюдный процесс, который должен быть постепенным, — размышляет Евгений Бондарь. — В нашей стране только строится инклюзивное образование. Детей выталкивают на надомное обучение, в систему коррекционного образования. Но они нуждаются в общении с обычными сверстниками. У них впереди долгая жизнь, где все они будут вместе. Надо учиться понимать и принимать друг друга.
Как подготовить особого ребёнка к школе
Наталья Михайлова, психолог:
Во-первых, семье важно относиться к особому ребёнку как к здоровому, тем самым формируя его «иммунитет» к обидам. Если родители воспитывают его как обычного малыша, то и сам он вырастает уверенным в себе, смелым и готовым к встрече с миром. Есть множество примеров, когда такие дети становится успешными сильными взрослыми.
Во-вторых, родителям стоит доступным языком объяснить все особенности развития, состояния, необходимых процедур учителю или воспитателю, а также родителям других детей. Часто люди накручивают себя от незнания ситуации. Ребятам из класса или группы стоит рассказать о том, как важно принимать непохожих на них людей и вести себя с ними дружелюбно.
Дети не приходят к неприязни самостоятельно, они копируют поведение и мышление родителей. Если вы увидите в песочнице двух играющих детей, один из которых имеет физическую особенность, то заметите, что она никак не влияет на их взаимоотношения. А уж от того, как отреагируют на это родители, как себя поведут и что скажут – зависит их дальнейшее общение.
В-третьих, нужно спокойно рассказать особенному ребёнку о возможных реакциях со стороны сверстников, и проработать варианты ответа на них. Это длительная партнёрская работа, основанная на любви и поддержке. Каждому родителю также следует знать, как себя вести в сложной ситуации, чтобы подавать правильный пример. Потому что если он начнёт краснеть или, наоборот, злиться, что на его ребенка как-то странно смотрят, то малыш быстро почувствует — что-то не так, и от его уверенности не останется и следа.
