Мне было 12 лет, и я впервые уехала из дома без родителей. В туристическую поездку с классом.
Это было 1981 год. Мы следовали через Москву, и на обратном пути 8 января учительница отпустила нас, девочек-шестиклассниц, бродить по Москве. Нас было шестеро, и мы были одни. Нам велели к 17:00 собраться на вокзале. В тот день у нас было много приключений, но не о них речь, а о мандаринах.
Был мороз, –21. Я, одетая в ватное пальтишко и тонкую трикотажную шапку из синтетики, отчаянно мерзла. И вот мы вылезли на какой-то станции метро, и пошли по улице, потому что Москва была прекрасна просто так. Мы ею восхищались до исступления, как я потом даже Парижем не восхищалась. Впереди бежала не просто собака – московская собака! Не просто улица – московская улица!
Зашли в продуктовый магазин и увидели, что продают мандарины. Зеленоватые.
Денег своих у меня не осталось, но учительница утром одолжила мне не то три, не то пять рублей. И вот, я достала всё, что осталось после покупки московского мороженого «Лакомка» и обеда, встала в очередь.
Хватило примерно на полтора килограмма. Я так и сказала, показав деньги: «Мне на всю эту сумму». А куда же их грузить? Пакетов в те времена в СССР не было. И я сняла шапчонку и сказала:
– Сюда сыпьте.
– Холодно, мороз, – вяло озаботилась тетка-продавщица.
– Да мне тут близко, – отмахнулась я.
Ехать было ещё через полгорода, но мандарины в нашем городе просто так не продавались. Даже учитывая папу, который получал продуктовый заказ к Новому году, и в нём было килограмма два-три мандаринов. Мы их ели в смешных количествах и раз в год: 31 декабря и 1 января.
Я привезла их домой, в Казань.
Сестра моя болела. Лежала в постели слабая и бледная. Я высыпала ей мандарины и, страшно гордая, сказала:
– Ешь, это тебе!
И она их ела. И я, конечно, тоже.
Очистив сейчас штук шесть сладких мандаринов, я и вспомнила эту историю.
Фото: pixabay.com, voxpopuli.kz
