Девушка и татуировка дракона

Алёна Беликова руководит кемеровской тату-студией и сама делает татуировки. Её работы узнаваемы – обаятельные персонажи, яркие цвета, динамика.

Кажется, что рисунок вот-вот оживёт. Взять хотя бы карамельную сову с воздушным шаром: одно мгновение – и она взлетит с руки, на которой заботливо прикрыла шрамы.

Мастер считает, что татуирование – это такой же вид искусства, как скульптура или живопись. Благодаря фантазии и таланту художников в нём появилось множество направлений: акварель, графика, гравюра, реализм. Алёна Беликова стремится освоить большинство из них и формирует собственный стиль.

Тату-мастер рассказала «Газете Кемерова» о рисунках на запретные темы, любимых эскизах и о надписях, которые лучше никогда не использовать.

«Дочь, будь нормальной» 

– С детства мечтала стать художником. Но родители хотели для меня другого. Говорили, мол, будь как все – нормальной, ищи стабильную работу, заводи семью. Поступать в художественное училище мне запретили. Поэтому после школы я окончила женскую губернаторскую гимназию, получив рабочую специальность.

После выпуска попыталась поступить в КемГИК, на факультет дизайна, но не прошла. Не хватало техники. Педагоги порекомендовали окончить училище, а потом попытаться снова. Но я не хотела терять время, поэтому подала документы на филфак. Получила самый высокий балл за конкурсное сочинение и поступила без экзаменов.

И не жалею – за пять лет в КемГУ я наработала культурный багаж, который мне помогает в творчестве. Я знаю иностранные языки, а надписи на них до сих пор популярны. Например, многие просят набить им пословицу на латыни. Но это сейчас, а тогда я переживала, что занимаюсь не тем делом. Во время учёбы чувствовала творческую нереализованность.

Появился человек, который всё изменил в моей жизни. Его звали Женя, он вернулся из армии с драконом на плече. Однажды он сказал мне: «Слушай, ну ты же хорошо рисуешь. Пробей мне эту татуировку на второй раз, чтобы была ярче. Соберу самодельную машинку, покажу тебе, как с ней работать, а то мне самому неудобно».

Я отказывалась, ведь никогда ничего подобного не делала. Но он убедил меня попробовать. За вечер я выполнила свою первую работу. И мне понравилось.

Потом я ставила эксперименты на людях, набивала руку. Многие соседи по студенческому общежитию щеголяли с моими татуировками. За символическую плату в 300 рублей набивала девчонкам узоры на пояснице – тогда они были в моде, все ведь носили джинсы с заниженной талией.

Я познакомилась с тату-мастерами Ваней Йоханом и Стасом Кузнецовым. Они разрешили мне смотреть, как они работают. Я приходила в их салон почти каждый день, всё изучала, задавала вопросы. До чего-то дошла сама, методом проб и ошибок. Со временем появились сообщества в сети, посвящённые тату – они тоже помогли.

К окончанию вуза я накопила стартовый капитал – 10 000 рублей. Мой коллега, которого тоже зовут Женя, помог купить стартовый набор профессионального оборудования. Так я открыла своё дело.

В этом году будет девять лет, как я занимаюсь татуировками. Мне ещё есть куда расти, но это моё призвание. Я не только развиваюсь как художник, но и много общаюсь с людьми. Татуировка часто выступает как связующее звено – иногда клиенты чему-то учат меня или даже становятся моими друзьями.

Стиль оптимистов 

– Я очень долго находилась в поиске своего стиля. Не могла определиться, поэтому хваталась за всё, что казалось мне интересным. В итоге выбрала Neo Traditional, или «новые традиции». Эти рисунки похожи на граффити, только не на стенах, а на коже. Для них характерна широкая цветовая палитра, детализация изображения. Татуировки выглядят объёмными, они яркие и контрастные. Можно играть с толщиной линий, создавать цветовые переходы, мягкие тени.

Сюжеты разнообразны. Для «старой школы», стиля моряков, были характерны простые, часто морские сюжеты: акулы, ласточки, кинжалы, кресты, розы, сердца, девушки. Рисунки были схематичными, простыми. Художественного образования у многих не было. Мастера использовали до четырёх цветов. Помимо традиционного черного это могли быть жёлтый, красный, зелёный.

Татуировки в стиле Neo Traditional используют более широкую цветовую и тематическую палитру. При этом картинки получаются очень жизнеутверждающие. В них есть что-то от анимации, некая «мультяшность», экспрессия. Даже жуткий череп будет казаться игрушкой на таком рисунке.

Именно Neo Traditional я использую, когда работаю над эскизами. Это стиль оптимистов, он позволяет говорить на любую тему, используя юмор и сатиру. Мне нравится обнажать то, что в современном обществе предпочитают скрыть. Я против напускного двуличия. Поэтому выбираю «неудобные» темы: плохие районы, вредные привычки, секс. Что-то злободневное, острое. Татуировка как протест против ханжеского мира.

Например, у меня есть эскиз – кипящая кастрюля на раскалённой плите, из кастрюли торчит куриная лапа с выставленным вперёд средним пальцем. И надпись: «Никогда не сдавайся!». Битва не окончена, пока ты жив. Это жизненный принцип, к которому пришла и я. Мне пришлось побороться за право быть собой и заниматься тем, что я люблю.

Пять историй о татуировках 

– У меня нет любимых работ. Каждый эскиз радует не более недели, потом я вижу в нём изъяны – слишком самокритична. Но есть те, что выражают важные для меня идеи и смыслы. Расскажу о них.

«Твоя жизнь – игрушка». Я нарисовала стеклянный сувенирный шарик. Знаете, рождественский – встряхнешь, и идёт снег. А в нём – иллюстрация от первого лица. Герой ведёт машину, мы видим руку на руле в часах. Это последние минуты его жизни. За ветровым стеклом – инопланетянин, который вот-вот выстрелит из бластера, чуть поодаль – летающая тарелка. И надпись «Твоя жизнь – игрушка». Этот эскиз обязательно станет татуировкой. Мы все сталкиваемся с этим: думаем, что жизнь удалась, чувствуем себя счастливыми. А потом получаем пинок от судьбы – неприятности, которые не дают расслабиться. И беда приходит, как правило, откуда не ждали. В один из таких момент я и создала эту иллюстрацию. Наша жизнь – игрушка в руках неземных законов, недоступных человеческому пониманию.

Лесные сказки. У меня на руке татуировка – девушка с мухоморами в волосах. Это лесная принцесса, душа леса. Мне важно было сохранить этот образ. В своих эскизах я часто использую детали в виде растений, грибов и ягод – природа вдохновляет меня.

В детстве я каждое лето проводила с бабушкой и дедушкой в деревне под городом Тайга. У неё даже названия не было – станция и несколько домов. Пасека, огороды, лошади и куры… И лес. Мы уходили туда на весь день, там я была счастлива.

Когда моих близких не стало, я всё равно приезжала в те места. Отдыхала от городской суеты. В лесной чаще даже слух и зрение обостряются. Вокруг – яркие, потрясающие краски. Травы, кора деревьев, прошлогодняя листва вперемешку с хвоей, из-под которой гриб пробивается… Лесной мир, маленький космос. 

Стриптиз и чувства. Есть у меня эскиз – девушка стоит на столе в позе догги-стайл. У её ног – наручники, плётки. Она вульгарно одета – корсет, шипы, кожаные перчатки и туфли-стрипы. При этом у неё невинное лицо и глаза оленёнка, в которых чистота и наивность. Героиня остаётся ранимой и хрупкой, несмотря на пошлый антураж, шелуху.

У меня был период в жизни, когда я работала с танцовщицами из стриптиз-клуба. Помните бар на Советском «Моветон»? За татуировкой пришла одна девушка оттуда, а потом и подруг привела – сарафанное радио. Девчонки меня и вдохновили сделать эту работу. Многие из них натерпелись в жизни. Тяжёлое детство, равнодушие родителей, нищета. Души израненные… Я приходила к ним и видела, как бесцеремонно с ними обращались посетители. Могли насыпать в бельё мелочи или кинуть зажигалку, распускали руки. Танцовщицы теряют доверие к мужчинам, многие после такой работы не хотят создавать семьи.

Сейчас большинство моих клиенток ушли из стриптиза. Кому-то помогла семья, кто-то вырвался сам. Одна из тех девушек сейчас работает в Москве парикмахером, мы до сих пор общаемся. Она танцевала 10 лет, а потом начала новую жизнь. Я за неё рада.

Бомж и офисный работник. У меня есть классный клиент – Никита Колесников, студент театрального колледжа. Мы с ним придумали целый «рукав» злободневных, сатирических рисунков. Он будет выполнен в стилистике «старой школы». Я уже набила ему офисного работника – кактус в галстуке, важно сидящий в горшке. А ещё афоризм – обаятельный бомж в штанах с заплатками и дырявых сапогах, и надпись «Весь мир – театр, а мы – бомжи у входа». Будут и другие эскизы, я над ними уже работаю.

«Котики любят мотики». Эскиз с маленьким мотоциклом и рыжим хитрюгой-котом – это очень личное, поэтому я его люблю. Мой муж – байкер. У нас есть спортивно-туристический мотоцикл, на котором мы часто путешествуем. Это наша отдушина. Мотоцикл спас моё лето, когда я была загружена работой и не могла вырваться в отпуск. Мы могли сорваться в любую минуту – рок-фестиваль, речка, шашлыки с друзьями.

У нас свадьба была прекрасная – байкерская. Купили обручальные кольца, сели на мотоцикл и рванули на Бирюлевский мост. Повязали на опору ленточку с нашими именами, муж встал на одно колено и спросил: «Будешь ли ты моей байкершей?». Я ответила: «Буду! Обещаю тебе хотя бы раз в месяц варить борщ и печь блины, намывать твой мотоцикл...» Весь Кузбасс после этого исколесили. В Гурьевске в источнике искупались, ночевали на Беловском взморье.

Партаки – прошлые и будущие 

Я не берусь за идеи, которые мне не нравятся, и не повторяю чужих работ. Если человек хочет, чтобы я перенесла на его тело картинку из интернета, убеждаю: «Давай придумаем что-то своё». Не делаю татуировки несовершеннолетним.

Есть тату, которые люди обязательно перекроют – через год, два или больше. Я, конечно, отговариваю, но убедить получается не всегда. Во-первых, это надписи. С ними всё слишком банально. Часто просят набить пословицы на латыни, что-нибудь про любовь на французском или итальянском. В половине случаев люди хотят «перекрыть» их уже через полгода – они надоедают. Хотя такие работы позволяют мне оттачивать аккуратность, играть со шрифтами. Это полезно для саморазвития.

Если какая-то цитата вам надоест, то имя возлюбленного принесёт гораздо больше вреда. Всё бывает – пары распадаются. А такие татуировки остаются и мешают жить: во-первых, это воспоминания, во-вторых, ненужные вопросы. Как отнесётся новая любовь к незнакомому имени на вашей коже? Уж точно не обрадуется.

Был в моей практике забавный случай. Ко мне обратился парень, он уже был в отчаянии. В интимной зоне у него было имя «Юля» набито. С девушкой он расстался, а другие дамы были возмущены её наличием в их жизни и спальне. Перекрыли надпись экзотическим растением. Дам это устраивает гораздо больше.

Партаки, то есть неудачные или надоевшие татуировки, часто исправляю. Не отказываю, хотя и не всегда хочется переделывать чужую работу. Но люди ведь и так настрадались! С партаком ходить стыдно. Отправляешь их на лазер – говорят, что денег нет. Это очень дорогая процедура. Так что проще переделать татуировку, чем вывести.

Приходил ко мне как-то парень со львом на плече. По бедному зверю как будто трактором проехали – мутант с расплющенной лапой и искажённой мордой. Два мастера пытались что-то с ним сделать – не вышло. И я вокруг льва делала узоры, исправляла морду, глаза, зубы… Получился царь зверей – мудрый и добрый. Клиент остался доволен.

Меня часто спрашивают, чем плохая татуировка отличается от хорошей. Да, можно анализировать технику – неровные вкрасы, проблемы, неровный контур. Сразу видно, новичок работал или профессионал. Но гораздо страшнее, когда татуировка сделана без души. По рисунку всегда видно, ради денег его создавали или творческого кайфа. Чтобы картинка получилась живой, в неё надо влюбиться. Иначе будет чёткой, гладкой, аккуратной, но пустой. Без жизни.