В ТЦ «Зимняя вишня» продолжают разбирать завалы. Тела шести погибших людей ещё не подняты на поверхность. Число погибших — 64 человека, на сейчас опознано 25 из них. Сегодня начнётся выдача тел. Но много и тех, кто ещё не нашёл своих родных — ни живыми, ни мёртвыми.
Родственники пропавших без вести вторые сутки находятся в штабе ЧС. «Газета Кемерова» публикует репортаж с места событий.
«Почему дверь была заперта?»
Семьи пропавших людей остаются в спортзале школы №7. Именно сюда поступает вся информация о трагедии. В спортзале пахнет валерьянкой. Стоит тревожная, тяжёлая тишина. Люди ждут. Власти пообещали — к вечеру им сообщат о списках погибших, процедуре опознания, телах их родных.
Министр МЧС Владимир Пучков, замгубернатора Владимир Чернов, полпред президента Сергей Меняйло выходят к людям в 18:30. Вокруг них тотчас же собираются люди, подходят как можно ближе, чтобы высказать всё и спросить о своих близких…
Дмитрий потерял в пожаре сына. Он смотрел фильм вместе с его знакомой. После пожара та звонила отцу и просила их спасти, вытащить из зала. Но мужчину туда не пустили — на месте уже работали пожарные. Дмитрий подходит к министру первый:
— Мой, сын, который погиб здесь, которого не могут найти вторые сутки, за несколько дней до гибели писал сочинение. В нем были такие слова «Я люблю Россию. Я люблю свой город, буду здесь жить…» И его нет. Как? — Дмитрий плачет, сотрясая воздух кулаками.
— Подождите. Я вас попрошу, — Пучков пытается обнять его, но терпит неудачу. — Поисково-спасательная операция продолжается. Работы очень тяжелые, один пожарный попал в первую городскую больницу. Мы делаем всё от нас зависящее. Терпение. Это наша общая беда…
— Все понятно, что общая. Вы говорите, 15 опознанных. Почему за целый день фамилии нам не сообщаете? Мы здесь все с ума сходим, — кричит с вызовом пожилая женщина. У неё пропала внучка.
— Я вам обещаю, что вся информация, которой мы владеем сразу же доводится напрямую к вам. Много работает СМИ, идет раскачивание ситуации. Начинается откровенная ложь по количеству людей, которые погибли. Беда страшная… — начинает министр МЧС.
— А сколько погибли? — крик из толпы.
— К сожалению, 64 человека…
Люди шумят, спорят. На скамейку встаёт человек — Александр, отец трёх дочерей. Вместе с женой Ольгой они были в кино, этажом ниже — посадили девочек смотреть мультфильм, дали попкорн и вышли. Когда началась паника, отец пытался прорваться к детям.
— Ответьте на наши вопросы. Почему у нас не сходятся данные? Только что сказали — 64 человека. Какая разница, как меня зовут? Я представляю народ. А вы представляете власть, которой мы доверили наши жизни в том числе, — говорит Александр.
— Если бы у вас дети погибли, то как бы вы разговаривали с нами, — вторит ему пожилая женщина в платке. У неё пропала внучка — поехала в кино вместе с учительницей и ещё девятью одноклассницами из 5 «А» в поселке Трещевский под Кемеровом.
— Я бы не пережил, — сдавленно отвечает Пучков. — У меня четверо детей.
— А она у нас одна, — тихо говорит бабушка и закрывает лицо руками. — Вы нашли наших детей? Покажите нам их!
— Мы этим занимаемся шаг за шагом, — начинает министр МЧС.
— Вы нам покажите списки. Кого нашли, что нашли. Фамилии озвучьте детей найденных, — кричит кто-то в толпе.
— Процедуры опознания завершены несколько минут назад. 64 человека погибло на пожаре. Сейчас в сложнейших условиях продолжаются поисково-спасательные работы. В любой момент торговый центр может рухнуть. Но мои ребята, пожарные, спасатели работают там. Я каждую смену провожаю, — объясняет Пучков.
— На этих 64 человек мы можем придти и посмотреть? — кричат из толпы. — Списки покажите нам…
— В течение 15 минут мы подготовим списки людей, которых опознали. Вы сможете ознакомиться. Их опознавали близкие, которых мы вызывали в морг. Мы ведь собрали у вас фотографии, правильно? Мы смотрим на их соответствие телу и проводим процедуру опознания, если приметы совпадают, — объясняет Владимир Чернов. — Сегодня прилетают эксперты из Москвы, начнутся опознания по ДНК.
— Что нам с этого — кто прилетает. Детей-то у нас нет. У меня ребенок кричал в телефон: «Баба, я задыхаюсь, откройте, никто нам не открывает!» И всё! Последние слова! Их кто-то закрыл в кинозале. Как это можно пережить? — плачет бабушка, которая потеряла внучку в кинозале.
— Повторилась трагедия, которая уже была с «Хромой лошадью». Но там были пьяные взрослые, а здесь дети! Дети! — кричит Александр, отец троих девочек. — Почему одобрили эксплуатацию такого здания, из которого нельзя было эвакуироваться? Кто дверь запер в кинозал?
— Почему дверь-то закрыта была… Если бы открыта, может, дети бы наши спаслись, — вторит ему одна из матерей. — У меня такая дочь, она сама бы спаслась, и других детей бы вытащила.
— Дети звонили оттуда, прощались, почему двери закрыли? Найдите нам ту, которая сделала это — закрыла и ушла. Отдайте нам её! — говорит кто-то из женщин, срываясь на крик.
— Почему к детям не вошли, когда пожар начался? — спрашивает Ольга, жена Александра и мама двух девочек, о которых до сих пор нет вестей. — Он поднялся до четвертого этажа. Простой человек с мокрой тряпкой на лице. А что пожарные?
— То, что были закрыты двери, это большое преступление. И сегодня работает следственная группа СК, ряд лиц уже задержан, ведутся процессуальные действия, — объясняет Владимир Пучков.
— Может, дети перемещались по ТЦ… Может быть, они выходили на улицу. Была же информация, что многие выбрались из «Зимней вишни», стояли на улице. Могут ли быть они живы? — спрашивает Дмитрий, отец пропавшего мальчика. Он продолжает верить, что сын жив.
— Все просмотрено. Мы сняли все камеры и сервера, чтобы записи не повредили собственники. Все данные будут в Центральном СК, который берёт в свои руки расследование, — говорит замгубернатора.
— Ответьте, вы третий зал открыли или нет?
— Третий зал обрушен. Там сейчас ведется вскрытие, подъем плит. Обрушены все перекрытия, — объясняет Чернов.
По данным властей, именно в третьем зале ещё могут находиться тела погибших.
«Пустите меня туда»
Дмитрий постоянно вспоминает 25 марта — по часам. Как пытался прорваться к сыну, в горящий ТЦ. Как потом искал его среди выживших. Вот и сейчас он рассказывает об этом.
— Я лично поднимался на четвёртый этаж. Мне пожарные сказали: вы туда не можете пройти, там сильное задымление. Я взмолился: так дайте мне. Мне запретили. Сказали: «Мы там были, ничего не увидели, там темно». Это было в 16:45 ещё, я уверен, что дети были ещё живы… Они на полу лежали, в кинозале. Там был дым. Спасатели не могли войти туда? Я не поверю.
— Через семь минут там была температура 600 градусов. Они были отсечены от пострадавших и действительно не могли войти, — сдавленно говорит Владимир Чернов.
— Мне звонила женщина, которая находилась рядом с моим сыном. Они были около двери. Дети лежали на полу. Когда началась паника, все побежали, начали давить друг друга. Пытались выбить дверь. Не получилось. Она сказала в трубку: «Дима, помоги мне пожалуйста, дети все на полу, я умираю…» Больше телефон не отвечал. Потом я своему сыну позвонил в полвосьмого. Шли гудки. Я подходил к полицейским, звонил 112: «Ребята, звонки идут». Если бы мой сын сгорел, они бы не шли. У ребенка телефон всегда вот здесь, в кармане, — продолжает Дмитрий.
— В коридоре распространение огня было, — отвечает Чернов. — Почему они и заливать начали через оконное отверстие, понимаете…
— Когда не пустили — поехал искать сына по больницам, потом в морге, — рассказывает Дмитрий. — Ездил туда ночью 25 марта, на следующий день. В два часа ночи в морге уже пять человек было. Потом нам кто-то сказал, что детей спасли. Что они находятся в школе №10, с ними работают психологи, пустить мы к ним никого не можем… Я приехал туда, и был такой не один. Никого там не было, школа вообще оказалась закрыта… У меня уже не осталось сил. Хочу знать, что с моим сыном. Я готов опознавать останки. Любой родитель узнает своего ребенка. По зубам, по родинкам…
Дмитрий молчит, переводит дух. Спрашивает полпреда Сергея Меняйло:
— Какие работы ведутся в торговом центре сейчас?
— Сейчас идет разбор завалов. Погибших 64 человека. 58 тел и останков найдено… Шесть тел ещё предстоит найти. Плита упала — подогнали краны, делают подпорки, чтобы её поднять. Работают, чтобы полностью разгрести завалы, — терпеливо объясняет он.
— Я вторые сутки общаюсь с МЧС, показываю фотографии. Вдруг сына кто-то видел, — делится Дмитрий. — Мне один спасатель сказал: «Отец, мужайся, там никого не опознать». Это правда? По-честному скажите…
— Есть такие останки. Да, визуально – нет. Только по ДНК. Лаборатория прилетает сюда вместе с главным судмедэкспертом. Сбор образцов у вас начнётся уже завтра…
— А виновных найдут?
— Уголовные дела уже возбуждены, их будет ещё больше. Проверят всех, кто имеет отношение к безопасности в торговом центре. Кто не выводил людей… Каждый ответит за свои действия, — пытается успокоить Меняйло.
— А как жить? Я единственного сына потерял. Вы говорите, что были на войне. А это мир, дети, слышите? Как это можно было допустить? Дети пошли смотреть кино и просто не вернулись, двое суток их нет…
Александр, отец троих дочерей, кричит:
— Пустите меня. Пустите меня туда! — и выбегает из зала. Владимир Пучков догоняет его.
Чуть позже жена Александра расскажет, что ему разрешили войти в здание «Зимней вишни» вместе со спасателями и своими глазами посмотреть, как идут работы.
Одна из матерей говорит Владимиру Чернову:
— Количество жертв занижается. Есть ощущение, что их там не 60.
— 700 человек было там, — возражает Чернов. — Осталось 64.
— Моих трое там осталось — три девочки, — продолжает она. После этих слов заместитель губернатора умолкает. — Чем чаще вы будете с нами общаться, тем меньше будет слухов про 200 погибших.
Встреча заканчивается. На стену спортзала вешают список опознанных погибших. В нём 23 имени. К ночи их становится уже 25.
Александр возвращается из здания торгового центра почти через 40 минут.
— Там реально работает МЧС. Ведёт разбор завалов. Там, где я был, не было останков. Возможно, их убрали. Я не знаю. Это был третий и четвёртый этажи, со стороны «Сбербанка». МЧС работает в максимально возможных темпах. Они делают всё, что могут. Меня далеко не пустили. Убирают все металлоконструкции, работают болгарками. Там кромешный ад…
— А физическая помощь нужна? Мы готовы пойти добровольцами, — говорит один из отцов.
— Есть риск обрушения. Я был там с сопровождающим. В нескольких местах видел просевшие перекрытия. МЧС огораживает их, сами не ходят по ним. Гражданских туда не запустят…
Спасатели работают в торговом центре и сейчас.
