Каждый раз сообщение о пропаже ребёнка будоражит общественность. В большинстве своём подобные истории заканчиваются благополучно. Но бывает и так, что дети не возвращаются домой.
25 мая, в Международный день пропавших детей, участники поискового отряда «Лиза Алерт» вспомнили эти печальные случаи. О подробностях резонансных поисков детей в Кузбассе рассказал куратор отряда Егор Кузьмин.
Поиски Вики Реймер
Новокузнечанка Виктория Реймер пропала 26 января 2017 года. 12-летняя Вика ехала из дома к своей старшей сестре, но так и не добралась до конечной точки. Тело ребёнка было найдено в заброшенной скважине. Непосредственное участие в поисках принимали волонтёры и члены отряда «Лиза Алерт».
— Заявка к нам поступила от соседки семьи Реймер, около 22:00. У нас были контакты мамы, но с ней было невозможно связаться — с ней работала полиция. Добровольцы не могут вмешиваться в допрос, поэтому мы всегда ждём его окончания. Когда всё закончилось и мы вышли на контакт с полицией, нам было сказано: «Ваша помощь не требуется». Но такого быть не может, ведь есть разные задачи, которые под силу выполнить добровольцам. Например, мы могли прочёсывать канавы, смотреть мусорки, опрашивать знакомых — то, чего полиция делать бы не стала, а мы можем. Ведь добровольцы работают по зову сердца, а не по уставу, — говорит Егор Кузьмин.
Только утром «Лизе Алерт» разрешили участвовать в поисках. Кузьмин считает, что упущенное время точно не сыграло на руку. Но тем не менее волонтёры взялись за имеющиеся задачи, которые получали в том числе от полицейских.
— Вику Реймер искали сотни людей. Ежедневно в штабе «Лизы Алерт» находились 150-200 человек. На самом деле участвующих было гораздо больше. Даже то, что люди пару ориентировок по городу расклеили, уже помощь. Но любые поиски — это опасность. Именно поэтому в них принимают участие только совершеннолетние. Осмотр заброшенных зданий, домов и участков в Абашево (посёлок в городе Новокузнецк — прим. ред.) в ночное время — вот, что казалось жутким даже опытным поисковикам. Это место, удалённое от города, где с одной стороны лес, а с другой — несколько домов, свалка, шахта, — вспоминает куратор «Лизы Алерт» по Кузбассу.
Не меньше озадачивали ложные свидетельства очевидцев. То и дело поступали сообщения, что девочку, похожую на Вику, видели в определённом месте. Некоторые и вовсе требовали деньги за записи с видеорегистраторов машин, якобы проезжавших во время пропажи ребёнка в Абашево. Такая тенденция характерна для всех городов России при резонансных поисках, — говорит Егор.
Спустя несколько дней, 31 января, добровольцы вышли на след, в прямом смысле этого слова.
— Следы снегохода вели к штреку. Пройти по снегу мы не могли, он был слишком глубоким. Конечно, это могли быть следы транспорта любого человека, кто решил покататься в этой местности. Но тогда нетипичные вещи для конкретных обстоятельств показались странными, вызывали подозрение. Поэтому мы передали информацию в полицию, а уже правоохранители со спасателями пробрались к скважине, где потом и обнаружили тело Вики, — говорит Егор.
Однако никто до конца не был уверен, что это действительно та пропавшая девочка. Как говорит доброволец, глубина штрека была большой, спускаться сразу никто не рискнул. Туда опустили инфракрасную камеру, которая показала нецветное изображение происходящего внутри. Да, на полу лежал ребёнок, но ни цвет одежды, ни черты лица разглядеть было невозможно.
Спустя почти сутки тело подняли на поверхность. Мама опознала Вику Реймер.
Напомним, что обвиняемым в её гибели стал знакомый семьи. По версии следствия, он изнасиловал 12-летнюю Вику, а затем убил и сбросил её тело в заброшенную скважину. Но при этом не признавал вины. Осудить педофила не удалось — он покончил с собой в камере СИЗО. Дело было закрыто.
Девочка в холодильнике
Не меньше обсуждений вызвала пропажа семилетней девочки из Белова. В этот раз добровольцы столкнулись с совершенно иными сложностями в проведении поисков.
— Проблема заключалась в том, что отряд не представлен в Белове. Да, информация о пропаже ребёнка поступила практически мгновенно, но пока поисковики «Лизы» доехали до города, прошло немало времени. К тому же это был рабочий день, многие из нас — работающие люди, которые не могли сорваться с места тут же, — отмечает Егор Кузьмин.
На поиски юной беловчанки отправились люди даже из соседних регионов — Томской, Новосибирский областей, Алтая. И это, по словам куратора поискового отряда, стало одной из самых главных проблем, затруднявших розыск.
— Речь идёт не о тех, кто целенаправленно приехал на поиски, кто хотел участия, а о людях, насильно пригнанных в Белово. Было больше 1 000 человек. Многие были не готовы заниматься поисками. А в нашем деле нет ничего хуже, чем человек, выполняющий какие-то задачи из-под палки, — качает головой Егор.
На третьи сутки всех добровольцев отдали под командование «Лизы Алерт». Надо заметить, что волонтёров не пускали на задний двор дома, где позднее обнаружили тело девочки. Там работал кинолог с собакой.
— Оно и правильно — чем больше людей, тем больше запахов, это могло сбить собаку со следа. Мы прекрасно видели, как проводятся поиски на заднем дворе. Хотя есть небольшая обида, что не провели повторный осмотр местности. При этом никто из нас не берётся утверждать, что это могло бы помочь, — говорит Егор Кузьмин.
Нашёл тело погибшей дочери отец. По его словам, он убирался на заднем дворе, задел мотоблоком доску, которая лежала рядом с холодильником. Та упала, дверь открылась — а там…
По словам Кузьмина, для детей опасность представляет то, что находится буквально под рукой — открытый колодец, туалетная яма. Именно поэтому стоит начинать поиски ребёнка в, казалось бы, очевидных местах.
В случае с девочкой, обнаруженной в холодильнике, никто тоже не понёс наказания. Да и некому — следов насильственной смерти на теле не обнаружили. Хоть отца и подозревали в причастности к гибели дочери, это оказалось не больше чем поводом для деревенских склок, а вот для семьи — настоящей трагедией.
Случай в Кедровке
Ещё одним из самых громких случаев в Кузбассе стала пропажа 15-летней девочки из Кедровки летом 2013 года. Тогда в регионе ещё не существовало отряда «Лиза Алерт», который действовал бы централизованно. Однако на сообщения о пропаже ребёнка откликнулись сотни неравнодушных кузбассовцев.
Девушка пропала, возвращаясь домой от подруги. Поиски продолжались несколько дней. Затем её нашёл спасатель-общественник рядом с гаражами жилого дома в Кедровке. Зрелище не из приятных — девочка была голой, на её теле обнаружили следы ожогов и серьёзных повреждений. По факту случившегося возбудили дело по статье об убийстве, а главным подозреваемым стал друг погибшей Роман Шаворнаев. Он же, кстати, принимал активное участие в поисках.
Расследование длилось целый год. Специалисты пришли к выводу, что подросток был в состоянии наркотического опьянения. Он встретил девушку и пожелал вступить с ней в близкие отношения. Во время прогулки с девочкой он её задушил, а затем перенёс тело на участок с высокой травой. Роман позднее признался в совершении преступления, но психолого-психиатрическая экспертиза показала, что он не осознавал фактический характер своих действий и не мог руководить ими. Суд приговорил его к принудительному лечению.
В Кузбассе ежегодно пропадают сотни детей. Куратор отряда «Лиза Алерт» по Кемеровской области признаёт, что количество поступающих заявок с каждым годом растёт.
В 2017 году в «Лиза Алерт» подали 46 заявок о пропаже детей, из которых 43 найдены живыми, остальные — погибшими.
В 2018 году в отряд поступило уже 74 заявки о пропавших детях. 70 найдены живыми, 4 — погибли.
— Это связано не столько с тем, что дети стали пропадать чаще, сколько с тем, что о нас стали узнавать, доверяют. Они видят в волонтёрах силу и помощников, — говорит куратор отряда в регионе Егор Кузьмин.
В 2018 году по стране поступило 1 446 заявок о пропаже детей до 12 лет (такая категория считается наиболее уязвимой, — прим. автора), трое из них до сих пор не найдены. Но поиски продолжаются, потому что шанс есть всегда.
